Твой тазик был чуть-чуть дырявый,
Я свой тебе отдал,
Пусть этот жест был чуть корявый,
Просто вежливости внял.
И благодарность была в глазах твоих,
Когда ты робко тазик принимала,
И чуть коснувшись рук моих,
«Спасибо, милый!» – прошептала.
Одним веником мы парились потом,
Одной мочалкой мылись,
Любовь росла в сердце моем,
Все помыслы к тебе стремились.
Что-то клонит меня в сон,
И глаза слипаются,
Мягко светится плафон,
Люди занимаются.
Вот совсем размяк от лени
И под стол свалится рад,
Но глядят со стенки Ленин,
Маяковский и Сократ.
И смущенный строгим взглядом,
Обзываю себя гадом,
И вгрызаясь в толстый том,
Зубрю ньютоновский бином.
Сказали трефи, буби,
Жених другую любит.
Невеста мне не верит,
Пал жертвой суеверий.
Хоть нет тому причин,
Как множество мужчин,
Я буду зря обижен,
Упреками унижен.
Обида не легка,
Чем я, наверняка,
Мужчин скромней не будет,
Где справедливость люди!
Не лучше ль изменять,
Зачем же зря страдать.
Герои немногие из вас,
Еще остались среди нас.
Миллионы трупами легли
На лоно матери-земли.
Давно разгромлен вражий стан,
А сколько умерло от ран.
И день за днем белым белы
Уходят в смерть бойцы войны.
Немного вас и слава вам
Нашим любимым геройским отцам.
Белый снег серебрится, искрясь,
Позабыты и слякоть и грязь,
Иней кружевом в нашем окне,
Сдалась осень на милость зиме.
Бахромою сосульки висят,
Я укутан от носа до пят.
Только что мне кашне и пальто,
Мне б не телу, а сердцу тепло.
Не беснуйся колючий мороз,
Без тебя я душою замерз.
Что-то вспомнил я лето и юг,
Солнца огненный, ласковый круг,
Берег моря и шепот волны,
И два сердца любовью полны,
А над морем чайки неслись,
В поцелуе губы слились.
Вспоминаю я это теперь,
Как легенду, как сказку поверь.
А время, словно водопад,
Все падает неумолимо.
Бреду я в жизни наугад,
Никчемно, праздно и лениво.
Часы, минуты, ночи, дни
Уходят в вечность без возврата,
Бегут, как спринтеры они,
За годом год, за датой дата.
«Не человек ученый- автомат» -
Я слышал это мнение сто крат.
«Для них один предел стремлений,
Облечь всю жизнь в систему уравнений.»
Но ведь наука щит, и им едва прикрыта
Мишень для Бахуса и женского синклита.
Мне было тяжело, на сердце камень,
Плевать хотел на всё и всех,
Как овощ жил, угас азарта пламень,
И благодетель превратилась в грех.
Все лучшее о худшее разбилось,