– Мой солнечный лучик, моя самая любимая девочка.
Я улыбнулась, зная, что он это говорит искренне. Я верила ему больше чем себе.
В тот день открылись жалюзи неведения, отделяющие меня от приготовленного сюрприза. Он подарил мне щенка. Хаски. Серые лапки, мокрый нос и очень хитрый взгляд разноцветных глаз. Левый был карий, а правый голубой. Финик. Я назвала его первым, что пришло на ум.
– Почему Финик? Давай уже вовсе Пряником назовём. Или Курагой.
– Финик, – сказала я, прижимая к себе малыша, который не понимал что с ним происходит.
– Ну пускай тогда будет Финик.
В тот день мы сделали памятное фото на старый бабушкин полароид, которое не долго провисело у меня в комнате прямо над кроватью. Смотреть на него было больно.
Картинка плыла, но она смотрела на фотографию, которая выцвела от времени. Боль окутала сердце, а наружу рвались рыдания, которые она пыталась запереть.
– Прости, что ты ушёл так рано, – сказала девушка и легла на кровать, прижимая к себе то самое изображение.
Когда следы от слёз почти высохли, она дрожащей рукой пыталась найти телефон. Взяв в руку, она нашла недавний чат с неким Алексеем.
«Привет, не против. Спасибо за рисунок, очень даже получилось. У тебя явно талант».
Стоило ему отправиться, как тут же его прочитали, словно выжидая этого момента.
«Не возможно было по-другому изобразить такую невероятную девушку».
Она смотрела в экран, пока печаталось ещё один текст, предназначавшийся ей.
«У тебя очень красивые глаза. На солнце словно солнечный осенний день, а в тени точно ночной сумрак. Но видно, что ты чем-то опечалена. Я езжу с тобой не первый день и каждый раз подмечаю то, что во взгляде у тебя какая-то тревога и печаль. Даже отчаяние. Я не буду копаться в тебе, но надеюсь, что всё уладится».
– Уже ничего не уладится, – грустно улыбаясь вполголоса произнесла она, перечитывая сообщение.
«Спасибо огромное».
И отключила гаджет, откладывая подальше.
В свете ночника Мира посмотрела на фото, которое всё это время прижимала к груди и ком снова собрался в горле.
Сама не заметила как провалилась в тяжёлый сон. Снова горящая машина и его пустой взгляд, направленный на неё и губы, беззвучно произносящие:
– Люблю тебя.