– Коровина, ты слышишь меня?
– Я никуда не пойду.
– Что? Что ты сказала?
В гневе Галина Васильевна умела менять голос до неузнаваемости – делать его то глухим и низким, то резким и высоким, то пронзительным и пульсирующим, как звук бормашины. Когда ее неподвижный взгляд останавливался на ученике, а голос, вибрируя, попадал в нужный регистр, самые отъявленные хулиганы бледнели и у них пропадала охота пререкаться. Школьники знали об этой особенности строгой учительницы и боялись доводить ее. Вот и сейчас от Галины Васильевны точно повеяло стужей, так что сидящие поблизости девочки невольно ощутили озноб. Сашка сидела намного дальше от учительницы и, вероятно, поэтому ничего не чувствовала.
– Я никуда не пойду, – повторила она твердо.
Это было неслыханно! Тишина в классе съежилась и забилась в угол. Все напряглись – как в фильме, когда герой оказывается на волоске от гибели и мало кто верит в его спасение. Галине Васильевне никто не сочувствовал, но в разворачивающейся драме все были на ее стороне, ведь новенькая – чужак, существо непонятное, инопланетное, враждебное.
Тоскливо прозвенел звонок.
Учительница побагровела, но по-прежнему сдержанно, не повышая голоса, сказала:
– Хорошо, Коровина, не хочешь идти к директору, он придет к тебе сам. Но пеняй на себя… Кто дежурный? – обратилась она к классу.
Как по команде разом вскочили близняшки Медведевы – в их сходстве было что-то мистическое.
– Мы дежурные.
– Отвечаете за дисциплину. Всем сидеть тихо. С мест не вставать.
Галина Васильевна вышла, заперев дверь на ключ…
Через три двора от дома деда Матвея у баптиста Егорова жила собака Манька – рыжая, с белой подпалиной, вечно дрожащая сука. Однажды соседские мальчишки перебили ей заднюю лапу. Манька так жалобно скулила на всю округу, так надрывно плакала, что у Сашки от переживания поднялась температура. Девочка физически ощущала чужую боль, и теперь ей казалось, что Манька – это она. Ее окружают злые, бессердечные люди и наслаждаются ее страданиями. Ей хотелось поскорее убежать от них куда-нибудь подальше, спрятаться, забиться в глубокую щель, чтобы ее никто не нашел.
Класс сначала молча смотрел на новенькую, потом зашуршал, задвигался – всем стало еще интересней.
Сашка сгребла портфель, подошла к столу Галины Васильевны, взяла стул и с его помощью взобралась на подоконник.