«Гадкая девка. У тебя ведь точно были чувства ко мне. Зачем еще было передавать мне полотенце на приветственной вечеринке для новых сотрудников? Или переспрашивать одного меня, точно ли я буду пить фраппучино, каждый раз, когда мы в офисе заказывали кофе все вместе? Ты ведь делала это только для того, чтобы переброситься со мной хоть словом. Но успела так быстро переключиться на Чон Кисана?»
Пён Манджин вышел из мини-кухни, стряхивая с рук капельки воды. Чон Кисан, стоявший у копировального аппарата, подошел к нему, вытащил из кармана носовой платок и протянул:
– Ты весь мокрый. С краном на мини-кухне какая-то проблема?
Это неразумно. Пён Манджин взял носовой платок и снова подумал. Конечно, неразумно сравнивать его с Чон Кисаном только потому, что они пришли в компанию в одно время.
«У нас с ним были разные стартовые условия».
А не является ли Чон Кисан сыном одного из руководителей? Такой слух бродил среди новичков в компании. Он начал распространяться еще тогда, когда они были стажерами. Чон Кисан, который, казалось, совершенно привычно выполнял работу, выделялся среди младших сотрудников, допускавших одни и те же ошибки. Он не только хорошо справлялся со своими обязанностями, но еще и отлично знал устройство и систему работы компании. А решающим аргументом стало то, что один из руководителей сказал Чон Кисану: «Наконец-то ты к нам устроился». А поскольку он почти не рассказывал о своей личной жизни, среди новичков эти слухи считались за правду.
«Если бы у меня были такие же хорошие родители, как у него, со мной бы тоже так не обращались».
Если бы они сидели в руководстве компании, ему бы не пришлось из кожи вон лезть больше трех лет, чтобы сюда устроиться. Он бы не набрал больше двадцати килограммов из-за стресса, полученного во время подготовки к трудоустройству, и ему не делали бы выговоров из-за малейшей ошибки. Разве план Чон Кисана приняли не благодаря родителям? В животе Пён Манджина, держащего носовой платок, вдруг заворочались острые шипы.
– Чон Кисан, выпей-ка со мной сегодня, – сказал Пён Манджин, вытирая платком воду с мокрой рубашки. Хоть он терпеть не мог Чон Кисана, ему нужно было пополнить галерею телефона фотографиями.
– Только без алкоголя. Мне нужно быть дома к восьми часам.
Чон Кисан ни разу не участвовал в алкогольных посиделках с момента, как устроился в компанию. Даже во время корпоративного ужина, на котором присутствовал весь отдел, он показался только в начале и ушел до восьми часов. Если бы так поступил любой другой новичок, глава отдела отругал бы его за несоблюдение дисциплины, но Чон Кисану он ничего не сказал, что еще больше подогрело «слухи о наследнике Чон Кисане».