– А почему всё же вы не хотите жить в комнатах Марьяс? Думаете, она может вернуться?
– Нет. В Обители мне объяснили, что если человек не вернулся в первый же день, то назад он уже не придёт. Во всяком случае, за века такого ни разу не случилось, – не хотелось огорчать баронессу, но и позволять ей питать ложную надежду было бы нечестно. – Просто мне неловко занимать её место. Это как-то неправильно.
– Но ведь ты и так занимаешь теперь её место, – вмешалась Анастис. – Ты ведь вместо неё. Так ведь, мама?
Я не совсем поняла, почему девочка так взволнованно настаивает на этом.
– Анастис, успокойся, – одёрнула её мать. – Да, Мари-на по статусу теперь старшая из дочерей рода Гартис, но это не значит, что она должна жить в комнатах Марьяс и носить её одежду.
– Да платья Марьяс ей и не подойдут. У них фигуры разные.
– Вот видишь. А может быть, вы не хотите занимать её спальню из-за каких-то примет вашего народа? – обратилась к Марине баронесса.
– Каких примет, мама?
– О чём вы? – я почувствовала, что в этом вопросе кроется какой-то намёк.
Олерия Гартис выглядела невозмутимой, но я заметила, как она стиснула руки, прежде чем ответить:
– Например, вера или дар не позволяют вам жить в комнате умершей.
– А, вы об этом? Да, у нас считается, что не стоит жить там, где убили кого-то, но это ведь не тот случай. Там ведь никого не убивали.
– Нет, никого, – засмеялась Анастис.
Баронесса побледнела:
– Значит, у вас тоже не любят занимать место умершего…
– Наверно, это нигде не любят. Но с чего вы взяли, что Марьяс умерла?
– А вы думаете, нет? Она ведь совсем одна в чужом мире. Что с ней там может случиться?
– Не знаю, конечно, но не думаю, что её жизни что-то угрожает. Тем более она беременная. У нас никто не даст умереть от голода или холода беременной женщине. Скорее всего, она попала в больницу или полицию… Но потом всё равно в больницу, к целителям.
Баронесса облегчённо вздохнула и предложила:
– Пойдёмте дальше. Позже вы обязательно расскажете, как живут в вашем мире.
Комнаты, на которых я остановила свой выбор, находились в том же крыле, что у Марьяс. Они были меньше и обставлены проще, но меня это не смущало. После кельи в монастыре они выглядели настоящими хоромами, да и сравнение с однокомнатной квартирой, где я жила с Павлом, вполне выдерживали. Может, каждая по отдельности и была меньше, чем моя… нет, квартира Павла (о чём он мне не раз напоминал), но зато их было три, не считая гардеробной и ванной, что позволяло удобно устроиться. Главное – здесь я могла спокойно переделать всё под себя.