– Ты чего такое делаешь? – поинтересовалась Аня у Миши.
Помимо останков зверя, он обложил себя ветками, палками и камнями.
– Я же говорил, хочу сделать лук.
Миша уже приступил к проведению очень странных манипуляций с кожей и камнем.
– И как, успешно?
Миша посмотрел на Аню.
– Если отвлекать не будешь, то да.
Лук правда получился хорошим, а стрелы острыми, и довольно улыбавшийся Миша принялся нанизывать на ветки мясо. Саша помог ему, затем они пересели ближе к огню и стали жарить это. Меня передёрнуло.
– У нас прямо настоящие шашлыки, – Аня рассмеялась.
Миша протянул ей палку с готовым обедом.
Я угощаю.
Аня отмахнулась со словами:
– Пожалуй, воздержусь. Ещё окажется, что это мясо радиоактивное.
Теперь рассмеялся Миша.
– Составишь компанию?
Он протянул ветку Саше – тот взял.
Они приступили к еде, мы с Аней уставились на них: я – с отвращением, Аня – с интересом.
– Ну как? – спросила она.
– Не самый худший шашлык в моей жизни, – ответил Миша. – Может, попробуешь? – он опять протянул ей ту же ветку, на которой осталось несколько кусочков, один из них надкусан.
Аня сморщила нос.
– Ты такая привередливая, а это всего лишь пищевая цепь, сильнейшие едят слабейших. В нашем случае это ещё и необходимость, ничего лучше ты не найдёшь.
– А как же яркие ягодки? Их здесь много, – улыбнулась Аня и, придвинувшись к Мише, сняла с палки кусок и съела, не поморщившись.
– Удивила. Бери пример, – обратился ко мне Миша.
Я покачала головой:
– Точно не сейчас.
Недавно я видела смерть этого животного. Хоть и понимаю, что мы могли оказаться на его месте, если бы обстоятельства сложились менее удачно, всё равно от мысли, что я сейчас его ещё и съем, начинает тошнить.
Сложно есть того, чью смерть ты видел. Может, я раньше вообще мяса не употребляла, кто ж его знает.
Забавно получается: на протяжении всей жизни, а я даже не знаю, сколько живу, у меня формировался характер, личность, интересы, нерушимые принципы, а потом раз – и в одночасье всё стёрлось, как будто только что родилась.
А если допустить, что я ничего не вспомню, сильно ли я изменюсь или нравиться мне будет то же самое? Буду браться за любимое дело и также погружаться в него, также наслаждаться им, как раньше? Или всё это закладывается вследствие воспитания, окружения, жизненных обстоятельств? По сути, я умерла, и появился новый человек, ведь прежней меня уже не существует…