Тот, уловив мой суровый взгляд – кивнул. Мол достал инструмент. Поставив поднос с пустыми тарами, быстрым шагом покидая столовую под надзором санитара, спина горела.
– Дырку пропалишь сучёныш…
Пробубнил Джим себе под нос открывая скрипящую дверь столовой.
Жду минут пять, не пришёл ещё, ещё пять нету…
– Да где он!?
Вдруг вырвалось у меня с груди.
В коридоре тишина. Все двери палат закрыты. Санитара не видно.(Скрип)
В конце коридора открылась дверь, это был Клифф, его испуганные глаза было видно за целую мать её милю. Отрезок между мной и им большой, но это не помешало ему в два счёта быть уже тут.
– Какого хрена так долго?
– Прос… Джим я бы успел если бы не то, что сейчас случилось. Слл-ууучилось.
Опять заикается, блядь.
– Нэд порезал себя, заа-ллл-илл весь стт-ооо-лл-иккк… Божж-ее… Он… Он… мё-ртвв. Навверноее…
Наверное, опять его доставал Фредди…
(Я пропустил ещё то зрелище!)
Картинка в глазах, весь столик в крови, испуганные идиоты вжались в решётчатые окна столовой и с безумным взглядом бояться шелохнуться. Хочу это видеть! Но там наверняка уже никого не пускают. Черти.
– Джим вот что ты просил!
Слёзы стекали у него уже по рубахе.
На удивление заикаться он перестал также быстро, как и начал.
– Клифф, никто не видел, что ты брал их?
– Нет! Что ты Джим! Никто не видел!
– Ладно, ладно запел тут мне. Свободен. Подгоню тебе потом сиг за старания.
Улыбка расплылась на его лице нереально сильно для такого места.
И полетел!
Обратно видимо стартанул, не пропускать же происшествие с многоуважаемым Нэдом.
3
Нэд всё же убил себя, врач и окружающие сто процентов не спешили специально. Не верю, что его спасти было невозможно. Как обычно при любом удобном случае эти упыри избавляются от слюнявых кретинов.
Раньше я задавался вопросом: – Может я свихнулся, ещё до этого места? Может мне всё это кажется? Может ничего этого нет? Раньше меня мучали кошмары и иногда галлюцинации. Теперь есть всё это и плюс ещё вагон дерьма.
Неужели я стал тем, что мне так пророчили врачи? Псих, умалишённый, шизофреник, душевнобольной?
Судя по тому, где я нахожусь это не кажется таким бредом.
Задумывался Джим о таких вещах редко, не из-за того, что не хотел, просто его отпускала суицидальная апатия с приступами неудержимой агрессии. Становился обычным вменяемым человеком, который искренне хотел, чтобы этот ад закончился. Часы просвещения начинались почти постоянно, ближе к ночи. Но эта ночь особенная. Джим настолько погрузился в свободные мысли, напрочь забыв об ножницах и о ночном госте. Сколько же сейчас времени? На ночь палаты закрыты, единственные часы висят прямо по середине коридора.