– Две недели?
– Нет.
– Не наглей, Имир!
– Сказал же, сам читай!
– Тогда возьми мне книгу в библиотеке!
– Сам туда топай.
– Имир, имей совесть, у меня абонемента нет! Я туда ни разу не ходил!
– Вот и сходишь наконец. Я не буду на свой формуляр брать книгу такому остолопу, как ты! Потеряешь – мне отвечать. Знаешь, как-то не улыбается!
– Чего ты вообще в эту книжку вцепился? – поинтересовалась сестра.
– Да тут впарили вечерком страстей… Я и захотел подробностей.
– Кто впарил?
– Люба, – ответил сестре Сэро и покосился на близнеца. Тот с интересом уставился в ответ.
– Кто такая? Мы знакомы?
– Нет, Руслана. А может, и знаешь!
– Это дочь Поспеловых, – пояснил Имир.
– Вот те на! У них есть дочь? Сколько ей?
– Наша ровесница. Учится в 10 «А».
– Обалдеть! Я думала, у них внуки в школу ходят, а там дочке – пятнадцать! Поспеловым же лет по пятьдесят, верно?
– Около шестидесяти, – поправил отличник.
– Получается, эта Люба – поздний ребёнок. Она младшая?
– Да.
– И вы с ней дружите оба?
– Общаемся иногда, – сморщив нос, поправил девушку Сэро.
– Так в чём проблема подружиться? В гости к нам её приводите, что ли! Я тоже познакомиться хочу! Хорошая семья же!
Близнецы молча переглянулись и, ничего не ответив сестре, продолжили пить чай.
***
Сэро с глубоким неудовольствием дошёл-таки до библиотеки, открыл формуляр и взял на дом «Оно». Прочитав страниц пятьдесят, брюнет осознал, что подобное чтиво не про него.
Юноша читал запоем с ранних лет. Умудрился в классе шестом перемолоть, не моргнув, многое из прозы русских классиков, которую взрослые с трудом понимают. Одолел труды Дюма-младшего. Но наступил подростковый период, и от книг как отшептало.
Сэро никогда не любил сказки, фантастику и фэнтези. Не привлекали его эти жанры даже в детстве, в том числе и в кино. Уважал боевики, военные фильмы, драму, историческое кино, документальное. А всякие там труды про другие миры, сказочных существ и магию повеса не воспринимал серьёзно, пока не услышал на балконе водонапорки Любин монолог.
Когда тихоня говорила, у Сэро создалось впечатление реальности произнесённого. Будто девочка воистину знала больше, чем другим дано: слишком уж проникновенно, словно в трансе, она рассуждала о нечисти и зле. И ровесница не притворялась – она верила в то, о чём рассказывала.
Сэро это напугало и заинтересовало одновременно, но признавать многослойность Любиной натуры ветреный парень не собирался. Поэтому свалил всё на интерес к роману. Значит, стоит узнать содержание и разобраться.