– Смотри, Сэро! В фасадных комнатах по четыре окна. Два – на лицевой стене, и по одному окну на примыкающих!
– Вижу. Многовато! Обычно делают одно на комнату, на большие помещения – два. А тут наляпали отверстий, как в барских хоромах!
– Это мода раннего советского периода. Даже досоветского.
– Это забытое Богом место нам в прабабушки годится?!
Люба кивнула.
– В халабуде лет так двадцать никто не живёт! Я со времён детского садика хожу мимо, и он всё стоит запустелый да стоит…
– Столько времени глазеешь, а ни разу не зашла вовнутрь посмотреть?!
– Ты что, нельзя! Чужая собственность!
– Что-то собственник не особо об имуществе печётся, раз огромная хата на глазах разваливается! Там никто всё равно не тусуется, так что полезли давай, посмотрим изнутри! – повеса решительно подошёл было к забору, как Люба остановила его, схватив за руку.
– Нет, не пойдём! Не надо!
– Почему?!
– Темнеет. – Десятиклассница с опаской покосилась на небо, а потом на мрачные окна здания. – И дом не хочет.
Сэро непонимающе, будто ослышался, уставился на приятельницу.
– Хрень какая! Что за чушь?! Бред сивой кобылы!.. Ты просто боишься! Мы не будем заходить в дом, обещаю! Обойдём вокруг, посмотрим веранду и сад.
Поспелова строго взглянула на парня.
– Нет. Разве не чувствуешь, что дом против?.. Он нам не рад. Нехорошо мне… Идти туда нельзя!
– Ничего не чувствую. Я хату вообще не видел раньше и не увидел бы, если б ты пальцем в неё не ткнула! Не хочешь – как хочешь. Пойдём домой. Странная, конечно!
Ибрагимов пошёл прочь, а школьница, на секунду остановившись, глянула на особняк, будто извиняясь за своё неблагоразумие, и потопала следом за приятелем.
Сейчас девочке было стыдно и досадно за слова, ненароком сказанные брюнету.
«Дом не хочет! – язвительно передразнивал внутренний голос хозяйку. – Зачем ему дом показала? Это было твоё место, только твоё! Ты мечтала вырасти и выкупить его, чтобы просыпаться от света из четырёх окон и пить в одиночестве на веранде чай! А теперь Сэро покажет тайную нычку Камилле… Дура!»
На глаза навернулись слёзы. Поспелова, стоя у ржавой, давно не крашенной кованой ограды, посмотрела на дом. Тот приветливо манил зайти внутрь, осмотреть, так сказать, будущее жильё. Школьница, оглядевшись по сторонам и убедившись, что никто не видит, дёрнула калитку.