– Как с теорией добра и зла? Смекаешь?
– Конечно. Ты подводишь поглощение алкоголя, наркотиков, секс и извращения под теорию добра и зла. Так сказать, о вечном без купюр. Ты рехнулся! – он призадумался. – Хотя… В этот момент человек находится в одной из стихий, данных ему по праву выбора… Ах ты…
– Вот-вот. Петля. – Соер протянул ему свой стакан.
– Жаль, что так. – Арти начислил брату.
– Почему тебе жаль? Ведь когда-то и ты выбирал и наслаждался на черной стороне. Потом до тебя дошло, что можешь пропасть, и перебрался на белую. А там окончательно понял, что жизнь однообразная сводит с ума не меньше. Раз чувствуешь себя свободным и не хочешь стать пленником бытия. Заглядываешь, выглядываешь на черную сторону. В человеке должно отражаться и хорошие, и плохое. Иначе он не станет полноценной личностью, не обретет себя и не сможет стать свободной материей в вечности. Некоторые, ясно дело, утопают то в одной стихии, то в другой, но это их выбор становиться жалкой шлюшкой, служащей обстоятельствам.
– Странно, но мне стало спокойнее. У современного человека совесть не может быть чистой, отлично, что есть такие, как ты… Оправдатели.
– Разве? – Соер призадумался. – Разве это как-то меняет данность?
– Нет, да плевать. – Арти улыбнулся. – Гульнем по черной стороне! Поезд отправляется, следующая остановка – Ебалория! До дна. – осушил стакан.
– Ту-ту! – поддержал Соер.
Несколькими годами ранее.
Прага. Вскоре после появления на бумаге «Улыбки покойника».
Август-месяц. Усадьба Бартаевых, плетеный узорчатый железный забор, неприлично цветущий сад, каменная ухоженная дорога, положенная еще основателями их семьи. Уверенности, что намеченное пройдет удачно, было так же мало, как и хорошего настроения. Но девушка, открывшая через несколько минут дверь, за ненавязчивым разговором и так между делом усадит их на катапульту и дернет за рычаг. Паршивому настроению настанет окончательный и бесповоротный крах. А шансы вырастут трехсоткратно.
Девушка с крашеными ярко-рыжими густыми волосами, голубыми глазами открыла дверь и с недоверием начала рассматривать Соера.
– Привет, сестренка, – не желая продлевать паузу, поприветствовал её. – С тобой все хорошо? – улыбнулся ей.
– Со мной? Со мной все отлично, а с тобой? С тобой все хорошо? – она резко влепила ему пощечину, продолжая осмысливать происходящее.