Сделали мы следующее. На карте нашли пару отдаленных полян по дороге к кладбищу, съездили посмотрели, одна подошла. Съезд туда с дороги был на семь километров раньше и на двенадцать километров правее. Оттуда мы приехали на кладбище, сфотографировали и сняли на видеокамеру местность на километр, а точкой отсчета и серединой являлась будущая могила.
Наша сотрудница съездила в область и наняла несколько десятков учеников архитекторов, мастеров, рабочих, дизайнеров. Привезла их на место икс, где мы им объяснили задачу. Из них одна группа отправилась за материалами, другая была занята подготовкой и выравниванием плана.
Как вы догадываетесь, мы решили воссоздать участок земли. У нас вышло, делали на быструю руку, но с огоньком. Картонные плиты, памятники из строительной пены, покрашенные балончиком, овальные лица людей распечатали из одной социальной сети. Дурацкие фамилии. Но следующие наши действия скрыли эти недоработки.
Мы назначили церемонию после захода солнца, наплели про обычай, якобы единственный свет, который должен быть, это свет ритуального костра умершего, таким образом он растворится во тьме, а на рассвете выйдет из неё с первыми лучами солнца, ознаменуя его победу над черной стороной и продолжение пути.
Повезли туда народ на подготовленных автобусах с затемненными окнами. Как в любом фокусе, в нужный момент отвлекли, привезли на место и скоренько провели церемонию прощания, ведь, по легенде, иного света должно быть мало, автобусы стояли с выключенными фарами. Вдоль дороги установили стол, с ним они скрасили первые тридцать минут огненного шоу. Мы рассадили их по автобусам и увезли в зал для поминок. Наутро рабочие собрали прах, переломали все к чертям, часть вывезли на свалку, часть сожгли.
Прах был вручён семье покойного, а на кладбище настоящем поставлен памятник.
– Никто ничего не заметил? – спросила Вероника.
– Всей правды никто не знал, каждый находился на кусочках своего пазла.
– Ну а сам какую церемонию предпочел бы?.. Ну для себя? – Вероника разжевывала сыр.
– Занятно. Но выбрал бы греческую. Костер, мать его, две монеты для паромщика. – Для Соера это казалось воспоминанием, нежели предстоящим будущим.
– Веришь в существование загробного мира? – Вероника верила, в отличие от мужа.
– Предполагаю, их множество. Мне представляется верхом напыщенности момент, в котором человек считает себя единственным разумным существом во вселенной. Глупо ведь и беспочвенно… – Соер её обнадёжил, не став запутывать.