Очевидно, он уже был посвящен в тайну сестры своей любимицы и, пожав ей просто, без церемонии, руку по-американски, проговорил решительно:
– Прежде всего, вам необходимо тотчас же вернуться домой, чтобы вашего отсутствия не заметили.
– Но что же я скажу насчет экипажа? – спросила Хена. – Ведь он ждал меня у подъезда.
Гульд посмотрел на часы.
– Позвольте вам заметить, что теперь только десять минут одиннадцатого, цирк никогда не кончает представления раньше половины одиннадцатого или даже одиннадцати часов, следовательно, взяв порядочный фиакр, вы еще можете поспеть к разъезду и сесть в собственный экипаж.
– Но я хочу быть с моей сестрой, я не хочу покидать её! – воскликнула Хена.
– Она может каждый день бывать у вас!
– Но как это? – переспросили в один голос сестры.
– Очень просто… У вас, вероятно, есть портниха, которая ходит к вам.
– Разумеется.
– Скажите, что вы ее сменили, или пригласили другую, вот и маска, под которой вашей сестре в любое время можно будет явиться к вам… Но только спешите, спешите, иначе будет трудно замаскировать ваше отсутствие.
– А чековую книжку? – быстро спросила Хена. – Что делать с ней?
– Если удастся, то верните на прежнее место, или же нет, то уничтожьте и не позже, как завтра! Сжечь, непременно сжечь в камине… когда нет никого!.. А пока позвольте-ка мне на минутку этот альбомчик. С этими словами Гульд взял из рук мисс Хены чековую книжку, тщательно осмотрел ее, и вынув ножичек из кармана, вырезал второй листок сверху у самого корешка…
– Что вы делаете? – с испугом воскликнули обе сестры.
– Добываю вам средства на жизнь… Ваш Клюверс такая гадина, с которой церемониться нечего… Его можно поразить только его же оружием, то есть деньгами… Это чек на лондонского Ротшильда, тут, значит, у него лежат самые крупные капиталы… добытые целым рядом преступлений… Верьте мне, я его знаю лучше вас, и его прошлую жизнь. Отнять у такой гадины миллион или другой, все равно, что вырвать у ядовитой змеи один или два зуба!.. Клянусь вам всем святым, он и преследовать не будет… Он не посмеет… Да вот вам лучшее доказательство, смотрите, что я сделаю, – и, взяв перо, Гульд написал на обороте первого чекового листка две строчки и расписался.
– Это на каком же языке – я ничего не понимаю! – воскликнула мисс Эдвардс…
– Это по-русски!.. Ведь мы с ним земляки!.. – улыбнулся Гульд: – а теперь скорей, скорей, в цирк… А этот листочек или оставьте у сестры, или вверьте мне… если не сомневаетесь…