Леон не стал выяснять причин этого поступка. Он помог погрузить чемоданы в багажник ее машины, по-дружески обнял и пожелал удачи, заметив, как она отворачивает заплаканное лицо.
Он чувствовал, что она не останется с ними надолго, хотя хотел этого. Он видел в ней женщину, достойную стать для Леры матерью, но… увы.
Сложно было не заметить, что последнее время напряженность в этом доме становилась все больше и приближалась к критической отметке.
– Саша, ты мне можешь объяснить, что у нас происходит?
– Я не знаю… Мне нужно обо всем еще раз подумать. – Холод ее слов пронизывал.
– О чем? Что ты имеешь в виду?
– Леон, я не обещала, что у меня получится, но ты настоял.
– То есть это я виноват? Только в чем? В том, что предложил тебе со мной жить? Или в чем? – Он начинал закипать.
– С вами жить. Не только с тобой. Давай не будем. Я не хочу скандалов.
– Ты хочешь уйти?
– Я этого не говорила.
Расставание было неизбежным, Леон это понимал, но оно оказалось еще и внезапным для него. Сложно подготовиться к плохому, даже если заранее знаешь об этом.
Все казалось нереальным, будто он за считаные секунды под наркозом провалился в глубокий сон. Скоро он проснется, и все будет как прежде. Саша. Лера. Они будут рядом, все наладится. Но ощущение сна прошло, как только он переступил порог дома и закрыл за собой дверь.
Леон крепко впечатал сжатый кулак в стену так, что Саша это услышала. Его ощущение легкости испарилось, а спокойствие резко сменилось гневом. Внутри заметался дьявол, требующий выпустить его наружу. Лицо Леона скривилось, мышцы затвердели, а глаза… Его сине-зеленые глаза приобрели темный оттенок и вобрали в себя блеск всех отражающих свет предметов. Из горла вырвался громкий крик боли. Его руки требовали действий и разрушений. Он выскочил на улицу.
Саша только садилась в машину. Леон остановился и замер, быстро и глубоко дыша огромной грудью. Он смотрел на нее блестящими глазами, будто с ненавистью, пытаясь остановить своих демонов.
Саша впервые видела его таким и, убедившись в правильности своего решения, мягко произнесла:
– Прости.
Он не услышал, но прочитал по губам. Эти слова и ее лицо с потекшей тушью дали сдержать гнев.