Англия
Прошло уже два дня после отъезда Сесили, и пока что Норман был собой доволен. Он выполнил обещание – разобрал сарай, и ненужный хлам оттуда лежал теперь грудой на заднем дворе. Сарай стал выглядеть образцово, чего нельзя было сказать о заднем дворе, но эту проблему можно было решить если не сегодня, то завтра. Лапша с говядиной тоже более-менее удалась. Все вышло, конечно, не так просто, как выглядело у мистера Оливера – оказалось нелегко подготовить все ингредиенты сразу, – но в целом Норман остался горд собой. Сесили удивится, когда вернется и обнаружит, что он не только выжил без ее привычной кормежки, а даже расцвел. Он нисколько не возражал против кухонного труда, но такое уж разделение труда сложилось у них за долгие годы; теперь в него вполне можно было внести изменения. Он не противился переменам и даже приветствовал их, учитывая то, что в это время происходило, как он считал, на Кефалонии. Норман предчувствовал немалые перемены в их жизни.
Он заварил чай и взял к чаю целых три печенья с ванильным кремом, благо некому было их сосчитать и одернуть лакомку. Наслаждаясь тем и другим на лужайке, он планировал свои дальнейшие действия в рамках операции «Сарай». Однако ограничиться только этими мыслями было трудно. Норман гадал: где Сесили сейчас, как у нее дела? Он не сомневался, что его супруга со всем справится. Других таких умелых женщин, как она, Норман не знал. Но даже ее завидное душевное равновесие могли поколебать новости последних нескольких дней. Он жалел, что ему не хватило решительности настоять на том, чтобы отправиться в Грецию вместе с ней; он знал, впрочем, что его настойчивость ни к чему не привела бы. Через ЭТО Сесили должна была пройти сама. Его место было здесь, дома, его долгом было оборонять крепость до ее возвращения, а потом помочь ей собрать разлетевшиеся черепки. Он, правда, надеялся, что до этого не дойдет. Только эта надежда его и поддерживала.
Звякнула задвижка на боковой калитке, появилась Лили с прикрученным к бедру младенцем.
– Доброе утро, папа! – прочирикала она и тут же ахнула. – Что ты натворил с сараем?
– Я же говорил: затеял уборку, пока ваша мать в отъезде.