Никто не станет оспаривать тот факт, что Гитлер был куда более жесток и причинил людям куда большие страдания, нежели император. Такой либерал, как лорд Актон, назвал даже Наполеона «самым великолепным гением из всех когда-либо появившихся на земле», и его образ все еще вдохновляет людей, разительно отличающихся друг от друга. Никто не отрицает, что своим становлением современная Франция обязана именно Наполеону, в то время как от Германии фюрера не осталось ничего, кроме прекрасных автомобильных дорог. Хью Тревор-Ропер сравнивает ум последнего с «каким-то варварским монолитом, отразившим в себе гигантскую силу и гений злодейства».
Но даже и в этом случае сравнений не избежать. Каждый был пришлым чужаком в приютившей его стране, и каждый сам себе пробил дорогу – император был выходцем из мелкопоместного дворянства, потерявшим связи со своим сословием, а фюрер являлся деклассированным мелким буржуа. Они появились ниоткуда и стали «спасителями» своих новоприобретенных отечеств. Наполеон был не французом, а корсиканцем и смог избавиться от своего итальянского акцента лишь когда ему перевалило за тридцать, ну а Гитлер до конца жизни говорил, как австриец. Каждый был одиночкой, презирающим все остальное человечество. Император считал, что купить можно каждого, будь то мужчина или женщина, а Гитлер провозгласил: «Я пришел не для того, чтобы сделать людей лучше, а чтобы сделать их хуже» (мадемуазель де Сталь писала о том, что главной отличительной чертой правления Бонапарта было «глубочайшее презрение к духовному богатству человека как индивидуума»). Наполеон и Гитлер не выносили интеллектуалов и подавляли свободомыслие при помощи цензуры и тайной полиции. Император и фюрер добились быстрого экономического роста и процветания своих стран, восстановили пошатнувшееся национальное самосознание, а затем завоевали почти всю Европу, сочетая методы безжалостной дипломатии и прямого военного насилия. Обоих погубило вторжение в Россию. В Гитлере эхом отразился страх Наполеона (о котором тот впервые заговорил вслух в ссылки на острове Св. Елены), что «Европой будут править казаки». Но после того, как немецкие армии пережили зиму 1941 года, фюрер похвастался: «Мы стали хозяевами судьбы, которая погубила другого человека 130 лет назад».