В какой-то миг мне показалось, что ящик стал тяжелее, словно к нему кто-то прицепился, но потом веревка пошла быстрее. Пришлось снова залезть в отверстие лаза, чтобы ящик ни за что не зацепился. Через несколько минут я его уже передал своему напарнику. А сам вернул на место куб из кирпичей. Надо вернуться сюда с ведром раствора и заделать дыру, чтобы другим неповадно было. А еще лучше приварить дверную створку к раме, и после заложить арку кирпичом. Замуровать на хрен. Иначе не будет гарантии, что они сами или их дружки из других классов и школ не полезут сюда.
Когда мы с «химиком» выбрались на открытое место, то увидели толпу восьмиклашек, которые окружили лжеклассика, который им говорил что-то, а они в ответ смеялись. Вот те раз! Он им что анекдоты рассказывает? Да их пороть надо, а не развлекать. Впрочем, Графа можно понять. Когда имеешь дело с этими суперами, лучше их не злить. Не потому, что опасны, а потому что – не предсказуемы. Предвидеть, что они выкинут в следующий раз совершенно невозможно, поэтому приходится быть наготове. Так, что лжеписатель правильно делает, что отвлекает их болтовней.
– Так, давайте по машинам, – скомандовал я. – В первую партию возьмем, сколько влезет. Остальные побудут с Динамо. Он вам расскажет пару тюремных баек из собственного опыта. Итак, называю по алфавиту.
И я начал перекличку. Шестерых отозвавшихся отправил в «Жигули», восьмерых – в «Волгу». Почти половину погрузили. «Химик» не слишком обрадовался перспективе остаться с этой кодлой наедине. Он хоть и не знает, с кем имеет дело, но чуйка воровская, видать, не подводит. Хорошо хоть Фирсов не попал в первую партию. С ним Динамо будет поспокойнее. Оставив половину подопечных, мы с Третьяковским поехали развозить тех, кто поместился в обе тачки. Лично провожать каждого до двери квартиры или крыльца родного дома я не стал. Пусть сами выкручиваются, как хотят.
Моя машина быстрее и потому я вернулся за следующей партией раньше лжеклассика. Снова провел перекличку, убедившись, что все оставленные не месте. На этот раз я взял сразу десятерых. Когда они влезли в «Волгу», подъехал Третьяковский. Так что мы забрали всех оставшихся разом. Сверхчеловека Перфильева я не стал никому оставлять. Его дом моя квартира. Придется поставить ему раскладушку. Не барин, переживет. Не гнать же мотавшегося по городу Графа с его девушкой на ночь глядя! Так что припарковавшись во дворе, и поднявшись в квартиру, я погнал Севку отмываться в душ, а сам остался на кухне пить чай.