– В целом положительно.
– Тогда, надеюсь, вы не разделяете мнение, что машина – чуждое для нас явление, и наше всё – это лошадь.
– Конечно. Кто мог сморозить такую глупость? – удивился я.
– Боюсь, что слишком многие, – загрустила Рихтер. – Причём, на самом верху. У меня есть сводки по САСШ – там по дорогам бегают миллионы машин: от грузовиков до легковушек. И это как нельзя лучше опровергает постулат, что автомобиль есть буржуазный, а не рабоче-крестьянский экипаж в силу своей дороговизны… Мне кажется, не всё руководство в стране понимает, что за автомобилем – будущее.
Стало ясно, что у неё накипело, и товарищ Рихтер говорит о больных вещах.
– Когда я привожу этот довод, мне говорят – дескать, да, но прежде чем выпускать машины, надо делать дороги, много хороших дорог, иначе автомобилям негде будет ездить. А я снова парирую примером Америки, где сначала стали делать машины, а уже это потянуло за собой и строительство дорог. И что касается дороговизны… Чем больше мы будем выпускать своих автомобилей, тем дешевле они будут обходиться. В идеале, мы должны производить лёгкие полугрузовики, хорошее подспорье для крестьянина, мелкой торговли и промышленности.
Я понимающе кивнул. Оказывается, концепция «Газели» родилась не в девяностые. Вот только ждать её воплощения пришлось много лет.
– А адресок этого Манкевича можете подкинуть? – перебил нашу футуристическую беседу нетерпеливый Коля.
– Могу, – вздохнула Рихтер. – Только не домашний, а его гаража.
– Даже лучше, – обрадовался Коля. – Вы его скажите, пожалуйста, а я запишу.
И он с готовностью достал из внутреннего кармана пиджака замусоленную тетрадку и огрызок карандаша.
Замначальника покопалась в своих записях, нашла нужную и стала диктовать. Гараж Манкевича находился на Большой Якиманке.
– Знаю, где это, – довольно осклабился Коля. – Тогда не будем терять времени, едем.
– Большое спасибо, товарищ Рихтер, – произнёс я.
Замначальник подумала и деловито протянула руку для прощания. Я пожал её с огромным удовольствием.
– Если что – обращайтесь. Помогу с удовольствием, – сказала товарищ Рихтер.
Мы с Колей вышли из её кабинета.
– Какая женщина! – с восторгом произнёс он.
– Ты ж вроде женат, – заметил я.
– Женат, – опечалился Коля. – Но, как мне кажется, верность жене – мещанские штучки. Надо быть выше этого.