– Если не говорить, не вспоминать о таком, то о чем же тогда и вспоминать?
– Родители матери, – продолжает, справившись с голосом, – Петр Степанович и Анастасия Васильевна – тоже потомственные крестьяне. Легко ли им жилось? Не верь, говорит мне сейчас мама. Не верь, что процветали крестьяне в прошлом! Тяжкий, беспросветный труд. Земля, скотина, скудная еда. А бедная твоя бабушка! – восклицает всякий раз моя мама, Александра Петровна. Каторга у нее была, а не жизнь! Каторга! Пахала, сеяла, стирала, шестерых детей кормила. И – всю жизнь молчала.
Мамина сестра – Вера – умерла в шестнадцать лет. Почему? Точно никто не знает. Лечения ведь никакого не было. Старший брат – Александр – умер в двадцать шесть. Почему? Тоже не знают.
Землю родителям дал Ленин – так всегда говорит моя мама. Раньше у них своей земли не было. Сказали, вспоминает мама, бери, сколько хочешь, сколько можешь обрабатывать. Но в начале 30-х годов семья деда была раскулачена, лишилась земли и дома, стала жить временными заработками. А затем деда, говорит мама, обвинили в троцкизме, арестовали, и он бесследно исчез.
– Да что Вы!..
Наша российская, тяжко, как общая солдатская шинель, пропитанная кровью, непредсказуемая история: у человека, который сидит напротив, совсем другого по роду занятий, возрасту, наконец, «происхождению», как говорили в старину, – дед тоже раскулачен. Дед мой раскулачен, отец – переселен из одной части страны – читай: света – в другую. Где еще встретишь такое? У нас же, как это ни горько, на каждом шагу.
– Да-да, не удивляйтесь. Мама до сих пор не знает, кто такой Троцкий, а дед и тем паче не знал. И вообще, до сегодняшнего дня мать не может понять, в чем провинился ее отец. Наша общая трагедия – все мы ее пережили. Почему я и сегодня так боюсь призывов, раздающихся с разных сторон, «искать виновных». Ведь это – новый кровавый круг!
Бабушка умерла от горя и голода как жена «врага народа». И оставшиеся четверо детей были брошены на произвол судьбы…
А вообще, дед, Петр Степанович, учил своих сыновей. Старшего, Александра, умершего в 26 лет, выучил на экономиста. Учил и младшего, Ивана. Образованию дочерей по российской традиции особого внимания не уделялось. В крестьянских семьях женщины почти сплошь были неграмотны. Моя мама тоже с восьми лет пахала, ткала. Уже будучи замужем, окончила ликбез. Помогла своей младшей сестре получить фармацевтическое образование. Мама у меня – человек природного, острого, одаренного ума. Отсутствие образования всю жизнь считает трагедией в своей судьбе. А главной целью своей жизни видела – дать настоящее образование собственным детям. И действительно всем детям дала хорошее образование.