.
После двух месяцев отчаянной борьбы за власть между СДПГ и “спартакистами” Либкнехт и его единомышленница-революционерка Роза Люксембург перешли в наступление. И снова центральную роль сыграли матросы из Киля, многие из которых наверняка слушали речи Зорге. В первые дни революции в начале ноября временное правительство Эберта ради собственной безопасности распорядилось, чтобы из Киля в Берлин прибыла вновь созданная Народная морская дивизия – Volksmarinedivision. К Рождеству стало очевидно, что это была серьезная ошибка. Радикально настроенные матросы из Киля явно сочувствовали “спартакистам”. После того как Эберт перестал выплачивать им жалованье, они заняли бывшую имперскую канцелярию, перерезали телефонный кабель и посадили Совет народных уполномоченных под домашний арест.
Воспользовавшись моментом, “спартакисты” официально отреклись от каких бы то ни было связей с СДПГ и умеренными сторонниками Эберта. В программном заявлении, опубликованном Розой Люксембург, говорилось, что ее партия “никогда не возьмет на себя правительственной власти иначе как в результате ясно выраженной, недвусмысленной воли огромного большинства пролетарской массы всей Германии”.
Революция стремительно вышла из-под контроля зачинщиков. Несмотря на возражения Люксембург, большинство новых членов партии отказались от участия в ближайших выборах, выступив – как и большевики до них – за захват власти путем “уличного давления”>[11]. Люксембург и Либкнехт предупреждали, что рабочие не готовы противостоять армии Германского государства. Несмотря на это, горячие головы “Спартака” собрались в штабе берлинской полиции, чтобы избрать временный революционный комитет, призвавший к всеобщей забастовке и массовому восстанию. На призыв откликнулись полмиллиона демонстрантов: они вышли на улицы Берлина с плакатами, призывавшими лояльных правительству солдат не стрелять в своих сограждан.
Это стало роковой ошибкой. Над Народной военно-морской дивизией нависла угроза роспуска, что послужило причиной кризиса, разразившегося в рождественские дни 1918 года. Дивизия отказалась встать на сторону демонстрантов. Против протестующих выступила регулярная армия (один отряд использовал даже захваченный британский танк “Марк IV”), а также Freikorps – возрожденные военизированные формирования, члены которых явно тяготели к правым. Эти добровольческие отряды были набраны реакционно настроенными офицерами, страстно выступавшими против капитуляции Германии в войне и против большевизма. Впоследствии они станут самыми непримиримыми врагами Веймарского правительства и ядром нацистской партии Гитлера