– Какой попойки? – удивился Костя.
– Да, дорвался ты вчера, – не обращая внимания на реакцию Кости, говорил Матвей. – Силён ты, за два глотка почти стакан самогона маханул. Как себя чувствуешь?
– Плохо, – ответил Костя,– нос болит, простыл я, наверное, от воды вашей холодной. Вы что специально меня в ведро кунали?
– Ты на кого учишься? – ушёл от ответа Матвей.
– На инженера энергетика,– ответил Костя и сел за стол напротив Матвея, потёр ладонью висок, поморщился.
– Нос у тебя распух, ну это ничего. Можешь теперь, если в институте провалишься, поступить в институт сельского хозяйства, на факультет мелиорации,– шутил с серьёзным видом лица Матвей.
– Что я там буду делать? – принимал за правду Костя слова Матвея.
– Рыть землю носом сразу допустят, вместо плуга,– говорил, со смехом Матвей.
Клава вышла спешно из дома, принесла сковороду, на которой таращилась глазунья с беконом и скворчала брызгами ещё раскалённого подсолнечного масла.
Клава поставила сковороду на стол, погладила по голове Костю и ласково, по-матерински пожалела:
– Кушай золотце моё.
Клава ушла в дом, а Матвей разлил в стаканы самогон. Свой стакан поднял, а другой подвинул к Косте:
– Давай племянник за знакомство выпьем.
– Я не буду,– ответил Костя, мотая головой в стороны и начал есть яичницу.
Матвей не спешил пить, а сделал удивлённую физиономию, ждал.
Костя пару раз прожевал кусочек жареного сала и отложил вилку, взялся рукой за голову.
– Болит? – спросил сочувственно Матвей.
– Болит. Мне бы таблетку от головной боли. У вас есть? – морщил распухший нос, будущий энергетик.
– Это не болезнь, чтобы таблетками лечить, это требует похмелья, натуральным продуктом. Как в народе говорят, «Клин, клином вышибают»,– терпеливо констатировал Матвей с умным выражением лица.
– Да ну вас дядя Матвей, сказки всё это,– ответил Костя уныло и выдохнул воздух шумно, икнул. Икота не отпускала и парень, расстроился, хотел выйти из-за стола.
– Выпей племяш, не ради пьянки, дыбы не забыть культуру процесса. Поправь здоровье,– настаивал Матвей.
Костя напрягся, встал, взял стакан с самогоном, выпил, сел на скамью, закрыл глаза. Матвей тоже выпил, закурил. Костя ожил и пища в рот полезла сама.
– Ты в армии служил? – спросил Матвей.
– В армии я не служил, не взяли. Сказали в военкомате на медкомиссии ступни очень у меня плоские. Я только не могу понять, а какие они должны быть ещё? Что на турнике нельзя сними заниматься или стрелять тяжело? – выводил языком повороты Костя.