Замок напоминал подбитого орла с одним крылом. Или нет… Феникса. Поверженного феникса, который все еще надеялся подняться в серое, затянутое тучами небо.
Я с тяжелым вздохом откинулась на жесткую дорожную подушку и плотнее закуталась в плащ. На коленях лежал сверток, переданный мне перед отправлением Бони со словами «это было при вас».
Я развернула бумагу и увидела темную старую книгу с пожелтевшими и местами не сохранившимися страницами.
«Фолиант заклинаний червоточника» – прочитала я и вздрогнула, совершенно точно уловив, что книга имеет отношение к моей магии. Точнее, к магии Трисы.
Между страницами застряла закладка, и я раскрыла жуткую книгу, чтобы прочитать заголовок «Как открыть путь в другой мир». А ниже я увидела приписанные от руки заметки.
Похоже, Триса не хотела останавливаться на изучении бытовой магии, раз практиковала заклинания из фолианта червоточников.
Я захлопнула книгу, неожиданно осознав, что неслучайно попала в этот мир. Это постаралась Триса, случайно или намеренно обменяв нас телами!
Глава 2. Дочь градоначальника
К сожалению, дорога заняла немного времени, и я не успела подготовиться к тому, что меня ждало в новом доме.
Вместо беспокойства и облегчения оттого, что блудная дочь вернулась, на меня вылили ведро отборной ругани. После вежливых слуг в замке лэрда Латагейна, речь «отца» больше походила на разговор пьяницы, а не ответственного градоначальника.
– Где ты была? – стоило мне выйти из кареты, как на меня накинулся старик весьма неприятного вида.
Седые волосы находились в беспорядке, одежда кричала о том, что её давно пора бы постирать, а мощный запах перегара и вовсе заставил меня отшатнуться от подлетевшего ко мне градоначальника.
– Я… я не знаю, – машинально начала оправдываться я, растерявшись от такого натиска незнакомого мне мужчины, волею Трисы ставшего в этом мире моим отцом. – Я упала… меня лечили…
Но разгневанный отец не желал слушать мои невнятные бормотания. Казалось, звук моего голоса лишь сильнее распалял градоначальника.
– Тебя не было неделю! Неделю! Как прикажешь объяснить твоё отсутствие женихам?
Я открыла рот, чтобы всё же донести до не вполне протрезвевшего старика то, что его дочь вообще‑то находилась на грани жизни и смерти, и что вследствие падения потеряла память, но… Проще было остановить взбеленившуюся лошадь, чем вошедшего в раж «папашу».