– Да нет же, – палец юноши останавливается на нужной строчке. – Вот. Видите? Служанка в белом? Свиток?
– Георгий, может, Вы переохладились? Может, Вам горячего капучино? – девушка беспокоится, глаза скользят по впалым щекам, по неухоженной бороде, по мешкам под глазами.
– Нет-нет, спасибо. Тут не в кофе дело. Извините, – он поспешно удаляется вниз и снова открывает книгу на том же месте. «Напиши меня».
Он впивается в ручку зубами. Этого всё ещё не может быть. Всё рациональное, что в нём есть, кричит и стенает, но где-то в глубине поднимается волна иррационального. Сладкие шепотки надежды. Может быть, стоит хотя бы попробовать? Он же с ней так и не разговаривал с того дня. Ни в мыслях, ни на бумаге. Георгий не до конца понял, как и когда это произошло, но первые слова уже начали появляться на полях, и выводила их его рука.
***
– Как думаешь, выйдет что-то из меня, а, Лер? – он сидел, зажмурившись от яркого солнца, в предчувствии вердикта. Не хотел смотреть на лицо, которое ему так полюбилось. Не хотел угадывать её реакцию.
– Да-а, Жора, – протянула девушка и похлопала его по плечу. Летний ветер колыхал поля соломенной шляпы, прозрачная белая шаль мягко опускалась на бледную кожу.
Они впервые выбрались из города с момента их знакомства. Отдалённый безлюдный пляж по дороге к Геленджику, яркое до изнеможения солнце.
Наверху фонарище —
яркий,
как пожарище.
И сапфировое море. Он всегда боялся, что кто-то ещё сможет подслушать самое сокровенное. То, чем он мог бы поделиться только с самым родным человеком. Он не доверял это даже маме. Боялся, что обида поселится в нём навсегда.
– Ле-е-р, – угрожающе протянул он. – Ну что ты мне петлю на шею закидываешь, а не затягиваешь, а? Говори уже.
– Ну, писатель из тебя, конечно, хороший не выйдет… – начала она. Вскинула руку, предупреждая вопросы, лишь только увидела, как он побледнел. – А вот отличный очень даже и получится, – она тепло улыбнулась и обняла его. Крепко-крепко, как волна обнимала каменистый берег перед ними.
– А вот что, если бы я прям тут и кончился, а, дурёха? – Георгий, наконец, смог улыбнуться в ответ.
– Вопрос, достойный философов древности, не иначе, – Лера скорчила рожицу и высунула язык. – Мир потерял бы отличного писателя.
– Вот то-то же, – Георгий вскинул палец к безоблачному небу. – «Набокову», конечно, спасибо, что свёл нас, но не очень я вижу себя в этой тусовке. Я такой книгочей, что на встречах помычать могу только. Не понимаю, как вообще умудряюсь что-то писать.