Парень принял приглашение и пожал девушке руку. Кейси была польщена. На её щеках, сквозь многочисленные веснушки, проявился лёгкий розовый румянец.
Когда она вернулась домой, у неё из головы не выходил Кир. Он, кстати, был очень симпатичный: высокий, с ярко-чёрными волосами и бездонными карими глазами. А ещё он был бесстрашным, как настоящий супергерой. Ну не парень, а мечта!
Вдруг её взгляд привлёк лежащий на полу плакат. Они с подругами его так и не дорисовали, ушли гулять с Лордом, потом битва, Кир… Плакат совершенно вылетел из их памяти. Тогда Кейси взяла в руки краски. На неё нахлынуло такое невероятное вдохновение, что она рисовала до полуночи без остановки.
Когда она закончила, она посмотрела на результат. Фигура человека была наполнена голубыми молниями. Девушка так тонко прорисовала тень каждой молнии, что они словно ожили на холсте. А с краёв листа к фигуре тянулись все четыре стихии: вода, огонь, земля и воздух.
Чертовски довольная собой, она легла на кровать и моментально уснула.
На следующий день Кейси притащила плакат в школу. Их классная руководительница мисс Элен Моррис – худенькая, средних лет женщина, со светлыми волосами до плеч, с серо-чёрным клетчатым беретом на голове и в таких же клетчатых жакете и юбке до колен – бросила осуждающий взгляд на плакат своих учениц.
– Потрудитесь объяснить своё творение, девочки, – противным гнусавым голосом прогудела она.
Выглядела она, пожалуй, намного лучше, чем звучал её голос. Неудивительно, что подруги недолюбливали её уроки. Она так монотонно всё объясняла, что можно было с лёгкостью уснуть. Особенно если не выспаться накануне.
Кейси не знала, что ей ответить. Ведь они нарисовали свою новую жизнь Стражей Стихий и их нового друга Кира. Но разве можно о таком рассказывать кому попало?
– Человек – дитя природы, всех четырёх её стихий: воды, земли, огня и воздуха. А внутри него кипит энергия для новых свершений! – на одном дыхании выпалила Сара.
Мисс Моррис задумалась. Кейси и Сара чувствовали то напряжение, что возникло между ними и учительницей. Сердце брюнетки забилось в два раза сильнее. В какой-то момент ей даже показалось, что если мисс Моррис сейчас же не заговорит, оно выпрыгнет из груди. Она ненавидела врать. А если ей и приходилось это делать, то она сгорала со стыда.