Но если с малой нуждой получалось хоть как-то справиться, не покидая кровать, то с иными естественными потребностями не удавалось разобраться так легко. Первые сутки мой организм сжался от шока, и не вызывал во мне никаких позывов, но на третий день я почувствовал, что мне пора, меня припёрло. Но куда пора и как? Мысль о том, что я должен использовать «утку» превращалась в мысль о моей обречённости. И я от страха сказал «утке» решительное «нет».
Торопиться мне было некуда, и я решил подняться. Нужда, как говорится, заставила.
Мы с женой поднимали меня долго, перекладывая мои ноги и руки с места на место, медленно перекатывая меня к краю кровати. Не понимаю, каким образом, но мне удалось перебраться в кресло. Это была моя первая победа. Вот если бы кресло было как тот деревянный стульчик в детстве! Замечательное изобретение человечества – стульчик с отверстием.
Я стал предпринимать усилия, чтобы подняться. Не самостоятельно. Собственных сил у меня не было. Ноги не подчинялись мне, но верхняя часть туловища, несмотря на дикую боль, принадлежала мне. Жена приподнимала меня, а я висел, теряя сознание от боли.
Я пытаюсь восстановить эту картину, но сам уже не верю в то, что это могло быть. Мне трудно понять, как хрупкая женщина могла протащить меня на себе от комнаты до коридора. Там, в коридоре, я заставил себя выпрямиться. Правой рукой я упирался в стену, а левой – в шкаф у противоположной стены. Я стоял так, словно моё туловище было насажено на ноги, как на прямые палки, которые не откликались ни на какие сигналы мозга, связанные с движением. Тазобедренный сустав представлял собой застывшую конструкцию, сочленения которой были смазаны болью. Я должен был сохранять абсолютно ровное вертикальное положение, чтобы, во-первых, не рухнуть и, во-вторых, не вызвать волну чрезмерной боли. Моя жена опустилась на четвереньки и медленно передвигала мои ноги, сантиметр за сантиметром, а я упирался руками в стены. Сначала под нажимом её рук скользила одна стопа, затем другая. Десять сантиметров, ещё десять сантиметров, ещё…
Если бы не этот проход по коридору, я, наверное, не одолел бы ту первую и самую мощную атаку неведомой мне болезни. Но я справился с коридором. Я справился с унитазом. Долго, медленно, превозмогая острую боль, я сделал всё, что должен был сделать, и главное – сделал там, где это положено, а не в кровати!