«Он прекрасен, даже когда не в колее», – сказала мне моя женственность.
– Ничего, бывает, у меня тоже брат сидит, – выдала я неожиданно для себя.
«Утешительница», – откомментировала женственность.
– Правда? – Стетхем, кажется, стал немного счастливее.
– Да. Наркотики.
– А какая часть статьи, первая, вторая?
Ого, какие познания. Может, правда, бандит? Может, у него вся семья сидит, а ты лезешь замуж?
– Не знаю, обещали дать лет десять.
– Боже, держитесь!
– И вы. Многое от правильного поведения обвиняемого зависит и от адвоката.
«Ах ты ж менеджеришка слабого звена, ты откуда все это знаешь?» – ухахатывалась женственность.
– Нельзя ничего подписывать первые дни ареста, и следует все отрицать, абсолютно все. Ибо навешают, – выдала я.
– Что вы говорите! Брат, кажется, не такой умный, уже наломал дров.
Уже не стесняясь, я отпила из подаренной бутылки.
– Хороший адвокат может хорошо бодаться с ментами на следствии.
– А у вас есть такой знакомый адвокат?
– Давайте свой номер.
Стетхем послушно накарябал номер своего телефона на клочке бумаги, выуженной из того же рюкзака. Я протянула свою визитку менеджера по продажам холодильного оборудования.
– А это мой. А адвокатов у меня нету. До встречи!
Женственность пыталась еще сладко улыбнуться на прощание товарищу Стэтхему, но я жестко сгребла ее и потащила вон из вагона.