– Эх, сейчас бы на шкуре поваляться!
– Но как же на шкуре? – удивлядалась пятилетняя я, – Она же колючая!
– Дака-макака, (так меня бабушка называла) вот, потрудишься на улице, натаскаешь дров и воду, растопить костёр, посидишь за выделкой шкур или же за ягодой пойдешь, а потом готовишь на всех обед. Так в конце хорошего дня шкура становится самой мягкой постелью, словно облако!
Я об этом не знаю, мне так бабушка рассказывала.
Помню я ту банку, когда болела в детсве. В ней был медвежий жир. Мама давала мне по ложке от кашля. Его бабушке в тундре медведь принёс и сказал, чтоб внукам передала, чтобы не болели. И не поверите, когда я об этом узнала, тот жир сразу перестал быть невкусным. Вкусным он тоже не стал, но противным, как раньше, уже точно не был. Это же медведь специально для меня передал! Я точно не знаю, мне так бабушка рассказывала.
А вы знали, что олени говорили моей бабушке, на ком можно кататься, а кто потом принесёт вкусные мясные палочки – хэлты для Даки-макаки. Честно! Вот были у бабушки олени, одни ее катали, а другие приносили гостиницы, а бабушка прямо из чудесной «страны» Тундра, «город» Бургохчан передавала их мне. Я помню эту картину, которую я рисовала у себя в голове: моя бабушка верхом на олене и с тряпичным мешочком в руках, а в нем хэлты! И олень с ней человеческим голосом говорит, как катать её, голопом или рысью? Вот такая она чудесная тундра, сказочный Бургохчан, но я не знаю, мне бабушка рассказывала.
Обратите внимание, сколько контактов в вашем телефоне? И они всегда находятся под рукой, в любой момент можно взять и связаться с тем или иным человеком. А теперь задумайтесь, скольких из этих людей вы смело можете назвать друзьями?
С каждым годом количество настоящих друзей убывает по разным причинам. Одинаковым становится лишь то, что из нескольких десятков, в лучшем случае остаётся пара надёжных и верных друзей. А как было здорово в детстве, когда этих друзей был полон мешок. Самым лучшим другом становились за считанные минуты, здесь и сейчас, во дворе, на переменке в школе, в летнем лагере или даже в песочнице. И поводов дружить навсегда было гораздо больше.
Одним из моих первых лучших друзей был маленький мальчик Серёжка, сын папиного друга. Он был младше меня на пару лет, но мне очень нравилось с ним дружить. Почти никогда я не чувствовала, что он младше, мы общались на равных. Его отец, дядя Юра, был сельским фотографом, в нашей семье никогда не возникало проблемы, чтобы запечатлеть какие-либо моменты. До сих пор, в старом семейном альбоме у родителей хранятся снимки нас с Серёжей. Дядя Юра часто приходил в гости к родителям, они общались, играли в настольные игры, смеялись до позднего вечера, а мы с Серёжкой проводили время в моей в комнате. Самое замечательное, что Серёжа всегда соглашался на мои планы в играх, будь то куклы, переодевания или другие девичьи увлечения. Но в один из таких вечеров Серёжа не захотел играть по моему сценарию. Мой тихий маленький друг превратился в озорного мальчишку, который то и дело носился с деревянным мечом. Я отчаялась звать его поиграть в мои любимые игры и увлечённо последовала за ним. Мы без спроса взяли из комнаты моего старшего брата оружие: деревянные пистолеты, лук и стрелы, повязали покрывала, как плащи и устроили настоящую рыцарскую битву! Мы перескакивали с дивана на кресла, бросались в друг друга подушками, все это происходило под крики и смех! Через некоторое время рыцарь Серёжа подверг своего врага и я упала на пол. Серёжа, заигравшись нечаянно стукнул деревянным мечом мне прямо в лоб! Удар был настолько сильным, что уже по-настоящему потекла кровь. Мне было очень больно и обидно, а Серёжа настолько испугался, что расплакался. В тот вечер я очень на него обиделась. Спустя пару дней я соскучилась по своему маленькому другу. Дядя Юра не приводил его, лишь сказал, что Серёжа очень переживает и боится встречаться со мной. Через какое-то время мы вновь общались, словно ничего не произошло. В детстве все плохое быстро забывается, но только не друзья! Сейчас я уже взрослый человек, но каждый раз, когда я смотрю на себя в зеркало, на лбу я вижу маленький шрам, который напоминает о моём самом первом лучшем друге.