– Что? Я … – еще не до конца оправившись, я никак не мог понять, что происходит.
– Заткни свою пасть. Не хочу слушать оправдания жалкого калеки.
– Но я не калека! – с удивлением возразил я.
– Ты разве не слышал меня? Я сказала молчать! – и в этот раз я отчетливо видел, как её нога полетела мне в лицо, – Если я говорю, что ты калека, должен заткнуться, то ты просто молча выполняешь. Отныне, чтоб я тебя здесь больше не видела.
– Я здесь работаю так же, как и ты. Я имею полное право здесь находиться! – я не мог понять такого отношения, а также начинал злиться, но с сожалением понимал, что слишком слаб. Но в то же время мне не хотелось сдаваться и продолжать молча сносить все унижения.
– О-о, так ты настолько туп, что даже не понимаешь человеческую речь?
– Ты не человек, ты просто грязная подстилка для диких собак! – и только огрызнувшись, я понял, что мне следовало держать язык за зубами.
– Тварь. Как видно, единственный способ заставить тебя молчать – это вырвать твой поганый язык, – злобно завизжала она и обрушила на меня шквал ударов.
А я даже не мог толком увернуться, так как мои внутренности продолжали болеть, словно кто-то их рвет, да и еще после второго удара сильно кружилась голова. И не имея физических сил остановить избиение, я решил попробовать другой метод.
– Я доложу старейшинам о нарушении тобой правил секты! – крикнул я, собрав остатки сил.
И внезапно избиение прекратилось, но не успел я обрадоваться, как услышал издевательский смех, причем не только моего мучителя, но и окружающих девушек. Оглядевшись, я видел, как часть из них смеется, многие просто игнорируют все происходящее и только небольшая часть стыдливо отводит глаза.
– Ты можешь попробовать, – все еще посмеиваясь сказала она, – но тут никто не подтвердит твои слова. Ведь мы здесь все очень дружны.
И снова взрыв смеха последовал после её слов, а лица некоторых учениц стали хмурыми.
– К тому же если я узнаю, что кто-то настучал на меня… покалечу тебя куда раньше, чем успеешь сделать это сам, – и снова начала бить меня, стараясь попасть в лицо и живот, которые я, кое-как свернувшись, пытался прикрыть.
– Ну и кто теперь подстилка? А? Мелкий сучоныш, только второй день в секте, а уже осмеливаешься тявкать на меня! – снова начала она заводиться, видимо, вспомнив мои слова.