Одевшись, я заторопился к столовой, опасаясь, что первые ученицы уже могут быть там. И если они знали о вчерашних событиях, они могут удивиться моему быстрому исцелению и связать с пропажей трав, что рано или поздно всплывет. Надеюсь, здесь такое периодически происходит. А может, они решат, что травы собрали их старшие для использования в алхимии? Было бы неплохо.
Войдя в столовую, я увидел, как несколько женщин в возрасте сервируют общий стол. И оглядевшись, я не увидел тут никого кроме них. Не став тратить время, я подошел к столу и начал набирать еды. Но когда я взял фрукты, которые вчера не видел, меня окликнули:
– Молодой человек, я не советую вам брать эти фрукты, – тихим голосом обратилась ко мне одна из женщин.
– Почему? – удивленно поинтересовался я, – С ними что-то не так?
– Как раз наоборот, они обладают весьма высоким качеством и были зарезервированы определенной группой местных старших учениц. У вас могут быть проблемы, – предостерегла она меня.
– А вы тоже работница сада? Сейчас ваша очередь следить, чтобы никто не брал больше одной порции? – снова спросил я, удивленной предыдущей информацией.
– Что вы. Мы не практикующие, мы просто прислуживаем здесь. Приносим еду, убираемся, – ответила она, – а норма на порции была установлена той же группой, они же за этим и следят. До этого все могли есть сколько хотят, хоть и раз в день.
– Вот оно как, – это было крайне неожиданной информацией.
Немного подумав, взвесив все за и против, он спросил:
– Если я возьму фрукты, и больше еды, вы собираетесь рассказать им?
– Нет, зачем это нам? Хоть мы и простые служанки, мы под защитой секты и не обязаны отчитываться перед простыми учениками. Я просто удивилась, увидев тебя здесь, мальчики здесь редкость. Да и тяжко тебе тут придется, так что это просто мой совет, – спокойно объяснила она свое решение.
– Я благодарю вас за беспокойство. Но боюсь, я уже по уши влип, – ответил я с грустной улыбкой, – и, если они меня здесь увидят, будет неважно, брал я фрукты или нет.
Если я правильно помню, девушкой, которая следила за мной в столовой, была одна из тех, что радовались и хохотали при моем избиении. У нее весьма запоминающаяся прическа, короткая и похожая на мужскую, да и черты лица весьма грубые. А раз уж я уже попал в черный список этой шайки, которая здесь верховодит, то лучше бы мне с ними никак не пересекаться. Не думаю, что им нужен повод для моего избиения.