За ужином Коля смешил меня рассказами о детях, которые впервые видели Деда Мороза. А после, притащив два расшатанных стула, сказал: «Почитай-ка мне Бродского, пока я с этими инвалидами разберусь». Я не стала ломаться, устроилась с ногами на диванчике и с чувством начала декламировать «Зимнюю эклогу», немного путаясь и вспоминая любимые строки. Потом «Летняя эклога» пошла в ход. Это длинные вещи – минут по десять чтения. Мой монотонный голос звучал всё слабее, убаюкивая меня же. Последнее, что помню:
«Потом и эти
Звуки смолкают. И глухо – глуше,
Чем это воспринимают уши…»
Очнувшись ранним утром, я обнаружила себя укрытой пледом на том же диванчике, где читала стихи. Стоп. Какие стихи? Кому читала? В голове каша какая-то из обрывков воспоминаний. Дед Мороз вроде какой-то был. Ой, спятила – дедовморозов не существует, даже мои дети в них не верят. Я переместила взгляд на потолок, где совершенно правильно висела люстра. И диван уже не кособокий … «Коля!» – завопила я и принялась бегать по дому в поисках вчерашнего гостя.
Новый год. В доме суета, радостный мандариновый запах, игривый визг детей. Маленькая Юля спрашивает: «Мама, а Дед Мороз придёт?» Сестра её одёргивает: «Дедов Морозов не существует, это артисты наряжаются и обманывают детей. Ты ведь сама так говорила, да, мам?» «Говорила, – призналась я, – но, видимо, ошибалась. Они существуют, теперь я это точно знаю. Только приходят не всегда, а когда это человеку очень надо». «Врёшь ты всё!» – дерзит Динка и убегает, подстрекая поиграть в догонялки. «Мама не врёт, а выдвигает свою версию!» – включаюсь я в игру и заливаюсь счастливым смехом.
Был тёплый январь, больше похожий на европейскую зиму, нежели на российскую. Но находилась я именно на родине. Если сказать точнее, то в Зеленоградске. Это Калининградская область.
Ветер с моря дул не так сильно, а это значило, что можно расслабленно блуждать по берегу и замысловатым туристическим улочкам. Вечерело. На проспект вышли прогуляться обыватели Котоградска. Именно так называли местные жители город, в котором все напоминало о кошках – граффити на домах, памятники, сувенирные лавки, даже фонарные столбы.
Исследуя проспект, я с интересом заглядывала в витрины. В одной из них красовались янтарные домики и всевозможные украшения. В другой – любезный пивовар предлагал продегустировать одну из польских наливок. Но вкуснее всех была витрина небольшой кофейни-кондитерской «Карамельково». Я не могла пройти мимо. Это было очарование с первого взгляда. Когда я вошла внутрь, меня приветливо встретили две милые девушки, которые были так друг на друга похожи, словно сестры. Они шутили прибалтийские шутки, слушали heavy metal, раскатывали тесто, а затем лепили нечто из… карамели.