Морской закон
Отец переживал из-за моей «простоты», которой могут воспользоваться окружающие и «на мне ездить». И начал учить выживанию, отшлифовывая мастерство на домашних. Он уверял, что на флоте (год отучился в Одесском военно-морском училище) есть правило: кто остается последним за столом, тот и посуду моет, – морской закон. Когда трапеза подходила к концу, отец становился таким красноречивым (он вообще был мастером манипуляций), мама и сестра развешивали уши, а мы с ним вскакивали и выкрикивали сигнальную фразу: «Морской закон!» Ни мама, ни сестра ни разу не выиграли. Но мама и без этого закона рвалась взять на себя все обязанности. Отец говорил: «Тебе бы только ишачить, отдыхать ты не умеешь». Что правда, то правда. Ей обязательно нужно было действовать. Казалось, маме все дается легко. Она умела все: петь, танцевать, шить, готовить, торговаться на рынке, подуть на разбитую коленку так, что боль проходила, развеселить, плавать, как акула, ловить рыбу и просто любить. Могла и гвозди забивать, полки прилаживать, выполнять мужскую работу – потому что отец считался «интеллигентом» и имел «две капли дворянской крови», то есть к быту не очень приспособлен. Правда, готовил хорошо – в юности его друг был поваром в ресторане «Пекин», но это другая история. Воспитание детей отцу тоже доверялось с опаской, особенно с той поры, когда он взял меня в полтора года в гости. Выпил, не рассчитал силы и на обратном пути понял, что не может нести меня на руках. Тогда он остановил двух парней: «Вы комсомольцы?» – «Да». – «Донесите ребенка до дома». А дома досталось и беспартийным, и комсомольцам. В другой раз, когда маму положили в больницу, отец привел нам с сестрой какого-то фокусника. Фокусы он показывал весь вечер, но после ухода факира выяснилось, что пропали зонты, отцовские костюмы и еще что-то по мелочи. «Хороший фокус!» – напоминала мама отцу потом несколько лет.
***
Я не знаю, почему мне все это вспомнилось. Может, потому, что после пасмурных дней наконец выглянуло солнце, и сразу мир встал на свои места: все, конечно, будет хорошо, как иначе? Этот мир стоит того, чтобы радоваться. И я опять напеваю какой-то мотивчик… Все-таки жаль, что пианистки из меня не вышло. Сейчас бы соседи услышали мощные звуки жизнеутверждающей мелодии. А так она звучит только в моем сердце. Правда, друзья уверяют, что все равно слышно.