– Пять шестьдесят пять, еще тридцать пять копеек.
– Мелочи нет больше, с тысячи будет сдача?
– Что, мельче нет?
– Нет, зарплата вот сегодня была…
Дальше я опять ничего не слышал – началась новая песня, мужик полез в бумажник, неосторожно его раскрыл, показав пачку тысячерублевых купюр, достал одну из них и отдал кондукторше. Она оторвала ему билет от рулончика на сумке, отсчитала сдачу (в основном десятками и пятаками), сказала: «Следующая – Белы Куна», ушла к передней двери и присела там на край сиденья. Пьяный пролетарий попытался запихать деньги в бумажник, у него не получилось, он сказал какое-то короткое слово, сунул их в карман, бумажник положил туда же и встал у выхода. Скинхеды переглянулись. Saint – Рetersburg что-то сказал своему товарищу на ухо, тот кивнул. Трамвай остановился. «Белы Куна» – крикнула тетка. Мужик кое-как спустился по ступенькам, шатаясь, перешел улицу и направился во двор, в проход между домами. Парни вышли за ним, подошли к ларьку, что-то там купили, кажется пачку сигарет, и когда нeсчастный мужик, не подозревающий, что его ждет, скрылся за углом дома, быстро пошли в ту же сторону. На светофоре загорелся зеленый и мы поехали дальше. Чтобы видеть их, мне пришлось до предела вывернуть шею – они уже входили во двор. Тот, что со свастикой, достал из кармана маленькую складную дубинку, второй, заходя за угол, обернулся и, как мне показалось, посмотрел на меня, хотя наверно он просто осматривался. Я отвернулся, достал из кармана плеер, включил радио и нашел «Эрмитаж 90.1 FM».» В Петербурге время блюза». Люблю блюз. Пальцы на ногах уже почти ничего не чувствовали и все время, пока трамвай шел до Парка Победы, я пытался их согреть, сгибая и разгибая, но толку от этого было мало и согрелся я только в метро. На следующий день, в субботу, я был в гостях на Просвете, у Жанны, мы смотрели телевизор, по шестому питерскому каналу шел Криминальный Курьер и показывали статистику преступлений за неделю: убийств – семь, раскрыто два; ограблений – двадцать четыре, раскрыто шесть; сколько-то угонов, краж, изнасилований и т. д. Я опять был накурен (как и все остальные) и мы долго рассуждали, в какую из строк статистики попал этот мужик – в ограбления или убийства? Наверно все-таки в убийства – даже если его не убили сразу, то наверняка избили до потери сознания, и он должен был замерзнуть насмерть (минус двадцать все-таки). Или это не считается убийством?