– А нам не прямо?
– Прямо, – ответил Саша, – но перед этим заедем на заимку.
– Ты же говорил, что минут сорок ехать, а уже около часа прошло.
– Сорок две минуты, это если нигде не останавливаться и никуда не заезжать. А нам надо заехать. Если вы беспокоитесь об оплате работы, то ваше рабочее время началось с момента нашей встречи.
– Не, ну тогда ладно. Просто я как-то иначе все это себе представлял. Типа приехать, какие-то документы подписать…
– Забудь здесь о бумагах. Только цифровая передача данных. Всё уже учтено.
Тропинка кончилась. Внедорожник вынырнул на поляну и замер перед деревянными воротами. Вправо и влево тянулся забор из сетки-рабицы. За забором виднелись штук десять срубов с резными наличниками.
– Выходим, – Саша открыл дверь, вылез наружу и пошёл к воротам.
Андрей, оставив сумку в машине, поспешил следом.
Ворота приоткрылись. В проёме меж створок появился человек лет пятидесяти с всклокоченной бородой, в темных штанах, тканой рубахе и картузе, из-под которого выбивались седые пряди.
– А вот и Андрей Романович! – сказал человек и шире распахнул створки. – Заходите!
Андрей, пройдя через ворота, оказался на засыпанной песком поляне. Дома были метрах в двадцати от ворот. На поляне стояли козлы для распила и лежали сосновые стволы без ветвей.
– Меня Никифором зовут, – человек протянул руку Андрею, – Добро пожаловать к нам.
Саша, развернувшись, пошёл обратно к машине.
– А Саша?
– Ты про этого? – Никифор сплюнул. – Тьфу на него, на нечисть эту, подождёт в машине. А мы пока потчевать тебя будем, баньку истопим.
– Зачем это? – удивился Андрей.
– По обычаю положено. Мы люди простые, но обычаи чтим. Коли сказано нам, что гость дорогой, так со всем радушием и примем.
– Кто вам сказал? – песок попал в кеды, от чего Андрей поморщился.
– Да знамо кто, – уклончиво ответил Никифор. – Знамо кто сказал, а мы, стало быть, исполняем. На все воля Божья, коль путник пришёл, да знамо кто указал на него. Стало быть, и гостеприимство кажем как можем.
Они, преодолев песчаную площадку, подошли к одному из домов.
Рядом с домом стояло несколько телег с тентами, паслись лошади.
– А это что за «Табор уходит в небо»?
– В небо не в небо, но табор. Цыгане. Они тут каждый год останавливаются. А мы и рады. Они хоть люди и мутные, но, как и мы, божьи. И весело с ними. Песни поют, о землях других рассказывают. Крупно не воруют, а мелочёвку за такое развлечение не жалко.