Но ведь иначе и быть не могло. Там, где координировали действия представители Ставки, именно там, а не где-либо в других районах, и проводились главнейшие операции, которые и нужно было в первую очередь материально обеспечить. Эта практика целиком себя оправдала.
Из кабинета А. И. Антонова я позвонил Верховному. Ответил А. Н. Поскребышев. Он предложил мне отдохнуть.
– Когда товарищ Сталин освободится, я вам позвоню, – сказал он.
Это было полезное и вместе с тем приятное предложение, так как приходилось спать урывками в общей сложности не более 4–5 часов в сутки…
И. В. Сталин пригласил меня к себе на 17 часов.
Позвонив А. И. Антонову, я узнал, что его тоже вызвали к Верховному. И. В. Сталин хотел ознакомиться с последней обстановкой и соображениями Генерального штаба.
Когда я вошел в кабинет Верховного, там уже были А. И. Антонов, командующий бронетанковыми войсками маршал Я. Н. Федоренко и командующий ВВС генерал-полковник А. А. Новиков, а также заместитель Председателя СНК В. А. Малышев.
Поздоровавшись, Верховный спросил, был ли я у Николая Михайловича Шверника.
Я ответил, что нет.
– Надо зайти и получить орден Победы.
Я поблагодарил Верховного Главнокомандующего за такую высокую награду.
– Ну, с чего начнем? – обратился И. В. Сталин к А. И. Антонову.
– Разрешите мне коротко доложить о положении дел на фронтах на 12.00 сегодняшнего дня.
После краткого обзора по всем стратегическим направлениям он высказал соображения Генерального штаба о возможных действиях немецких войск в летней кампании 1944 г. Что касается предложений о характере действий наших войск на летний период, А. И. Антонов не высказал своих соображений. Я понял, что Алексей Иннокентьевич решил их изложить тогда, когда ему это предложит сделать Верховный.
Обращаясь к командующему ВВС А. А. Новикову, И. В. Сталин спросил о состоянии воздушных сил, поинтересовался, хватит ли самолетов, полученных от промышленности, чтобы доукомплектовать воздушные армии фронтов и авиацию дальнего действия. После ответов А. А. Новикова, которые были весьма оптимистичны, Верховный предложил маршалу Я. Н. Федоренко доложить о состоянии бронетанковых войск и возможностях их укомплектования к началу летней кампании.
Чувствовалось, что И. В. Сталин заранее знал цифры, которые докладывались ему, но он, видимо, хотел, чтобы те, кто непосредственно занимается этими вопросами, сами проинформировали присутствующих, прежде чем мы выскажем свои соображения. К такому своеобразному приему в ходе обсуждения вопросов у Верховного мы уже привыкли.