– Не уезжай с ним, малышка… Нет, – беззвучно стал молить я её. А она без грамма сожаления опустила глаза и поспешно села в его машину.
Конечно, она не могла услышать меня, хотя я прекрасно понимал, что даже если ей удалось бы прочитать слова по моим губам, она бы всё-равно села в его машину.
Ну и сукин сын! Галантный сыкин сын! Галантный, твою мать!
Моё сердце стало набирать обороты и таранить грудную клетку. Закрыл глаза и крепко сжал челюсти, чтобы сдержать крик моей разъяренной души.
Вот ведь твою мать! Как? Как она могла выбрать его? Что она в нём нашла? Да я бы мог вырубить его одним ударом головы, если бы захотел! А этот шарфик на его шее… Ладони зачесались от неконтролируемого желания как можно туже затянуть на его шее шарфик.
А еще он полный идиот! Только идиот мог поверить в ту историю, которую сочинила Мия. Да и я не очень уж отличился умом! Ну какой я ей дядя?
Или я действительно так стар для нее? Чёрт!
Повернулся лицом к большому зеркалу и отшатнулся назад. Впервые я сам ужаснулся себе же. Еще никогда не видел себя настолько разгневанным и растерянным одновременно…
Я места себе не находил – ходил из комнаты в комнату, словно разъяренный лев в клетке, который жаждил охоты. Зачем-то стал сравнивать себя с этим мальчишкой и по каждому пункту этот французишка обходил меня.
– Она же вернётся? Она же не останется с ним на эту ночь? – вслух спросил я сам себя. – А если не вернется? А если этот тип увезёт её в свой дом? Твою мать!
Мои ноги задрожали и мое состояние действительно не на шутку напугало меня. Я еще никогда не ощущал такого страха. Никогда в своей жизни!
Медленно опустился на пол и схватился руками за голову. Впервые я не знал, что делать. Я понятия не имел, что мне нужно сделать.
– А если он уже прикасался к ней? К моей Мии! – спросил я сам себя и тут же ответил на свой вопрос.
Конечно, он прикасался к ней!
Всё, что я хочу – как можно сильнее дать его башкой об этот красивый камин.
Какой же я был идиот… Зачем? Зачем я только отпустил ее?
Все эти годы я искал другую с таким же цветом глаз и запахом тела, но все было безрезультатно. Она неповторима. Я слишком поздно понял, что ни одна женщина не сможет мне её заменить.
Я каждый день на протяжении пяти лет пытался убедить себя, что мы не нужны друг другу, что нам хорошо жить той жизнью, где мы друг для друга чужие люди, но всё это время в моем столе хранились журналы с её фотографиями, которые я пересматривал, как конченный маразматик!