Она замолчала, вспоминая тот вечер. Как они сидели рядом в темноте зрительного зала, как случайное прикосновение его руки вызвало волну непривычного смущения. И как потом, дома, она снова отстранилась, сославшись на усталость…
– Что вы чувствуете, когда говорите о Григории? – мягко спросил Андрей Павлович.
Марина напряглась. Этот простой вопрос словно открывал дверь к тому, о чём она не хотела думать.
– Я… я не знаю, – она запнулась. – Он хороший муж, заботливый…
– Но? – психотерапевт уловил недосказанность в её голосе.
– Но… – Марина почувствовала, как краска заливает щёки. – Нет, давайте поговорим о чём-нибудь другом.
Андрей Павлович понимающе кивнул:
– Конечно. Мы можем говорить о том, о чем вы готовы говорить.
Марина благодарно выдохнула. Она рассказала о работе, о том, как учится доверять своим сотрудникам, как начала замечать, что перфекционизм не всегда идёт на пользу бизнесу.
Но мысли то и дело возвращались к Григорию, к их отношениям. К тому, как давно они перестали быть по-настоящему близки. Не только физически – эмоционально тоже. Как будто между ними выросла невидимая стена из недосказанности и подавленных желаний.
После сессии Марина долго бродила по городу. Осенний ветер трепал её волосы, листья кружились под ногами. Она думала о своём браке, о том, как годами выстраивала образ идеальной жены – успешной, сдержанной, всегда собранной. И как этот образ постепенно убивал в ней живую, чувственную женщину.
Дома Григорий встретил её с привычной заботой:
– Устала? Я приготовил ужин. Марина посмотрела на мужа новыми глазами. В его взгляде она увидела то же одиночество, что чувствовала сама.
Григорий, – начала она, собирая всю свою храбрость, – нам нужно поговорить…
Но в последний момент решимость покинула её. – …о планах на выходные, – закончила она фразу, ненавидя себя за трусость.
Вечером, лёжа в постели, Марина прокручивала в голове события дня. Она вспомнила, как Андрей Павлович говорил о важности честности с самим собой. «Может быть, в следующий раз,» – подумала она, засыпая. – «Может быть, тогда я буду готова…»
***
В своём кабинете Андрей Павлович делал заметки о сегодняшней сессии. «Пациентка демонстрирует значительный прогресс в работе с перфекционизмом и контролем, однако есть явное сопротивление в обсуждении интимной сферы жизни. Важно дать время для формирования более глубокого доверия.»