– Ты, – поправил Саныч. – Нам некоторое время жить вместе…
– Некоторое время? А ты уйдешь?.. – В голосе Валерии послышался испуг.
– Нет, но кто знает, как жизнь повернется.
– Я не хочу, чтобы ты уходил, Маугли. Мне страшно остаться одной.
– Я не собираюсь уходить. Куда я пойду? Мне и тут хорошо…
– Почему ты не ушел с тем рейдером?
Подумав, Саныч ответил:
– Как тебе сказать… Понимаешь, какое дело. Тут никто никому ничего не должен. Тут царят совсем другие принципы взаимоотношений. Каждый спасается сам по себе. Не надейся, что кто-то за тебя отдаст жизнь. Если в случае серьезной опасности спутник сможет убежать и спастись, он убежит и оставит тебя на съедение. Не потому что трус или плохой человек, потому что тебе уже не поможешь, а погибать двоим глупо. Тот рейдер, что несколько дней жил со мной, – зовут его Ветер, – хорошо бегает. У него такой дар, и от монстров он может убежать. Я же, не зная этого мира, без оружия и даров попал бы в желудок к мутантам. Потому он оставил меня здесь. Так у меня больше шансов выжить. И я стал обживаться на этом острове. По ходу дела тренироваться в спортивном зале. Почему это делаю? Это другая история. Есть у меня мысли и кое-какая теория, но сейчас я не хочу загружать тебя информацией. Я кашу сварил, гречневую с мясными консервами. Будешь есть?
– Буду. У меня появился страшный аппетит, боюсь, поправлюсь…
– Это идет регенерация. Все нормально, Лера. Тогда сейчас я тебе наложу кашки…
– А мне тоже надо менять имя? – спросила Лера.
– Как хочешь. Вроде на женщин это правило не распространяется. Подумай, надо это тебе или нет.
– Хорошо, я подумаю. Спасибо, Маугли, ты настоящий… мужчина.
– Да ладно, – отмахнулся польщенный похвалой Саныч. Не часто женщины баловали его комплиментами.
Он наложил в тарелку кашу, подал раненой и довольный выпрямился.
– Ты лежи, отдыхай, а я на берег сгоняю.
– Зачем? – испуганно спросила Лера.
– Как зачем? Там столько нужного осталось, я и половины всего не осмотрел.
– Но это опасно…
– Привыкай, теперь опасность повсюду, как премудрый пескарь в норке не просидишь. Выздоровеешь, и мы будем заниматься с тобой в тренажерном зале.
– Это чтобы форму поддерживать?
– И это тоже. Ну, ты ешь, поправляйся и не беспокойся.
Саныч на полпути остановился. Внезапно ему пришла в голову мысль взять с собой томагавк и лук. Вернее, это была не мысль, это было необъяснимое желание. Он увидел висящий на стене у входа томагавк. Рука сама потянулась к нему и взяла его. Он надел старенький, украшенный вышивкой пояс, который по задумке председателя колхоза и местного шорника должен был олицетворять пояс индейца, сунул топорик в петлю, поправил, чтобы удобно висел. Лера внимательно за ним наблюдала. Когда он снял со стены лук и стрелы, тревожно спросила: