Карабек присел на минбар. Перерыв в хутбе нужен обязательно, а ему, девяностолетнему, сухому как жердь старцу с белой длинной бородой, вроде как и нет. Откуда силы берутся? Пальцы, правда, скручивает, левой рукой уже писать не получается, только правая калам[16] крепко держит. Ни грамма жира на теле нет. В день по пять намазов обязательно, спина гнется, колени слушаются. Но не это главное. Главное, чтоб разум чистый оставался. Разум, как и тело, тренировать надо. Глаза плохо стали видеть, значит, слушать больше нужно. Ни на минуту отдыха себе давать нельзя. Дашь отдых, считай, все – не ты, имам, джамаат поведешь, а тебя самого под руку водить будут.
Вон сидит надутый, как индюк, Джалил. Сюда пришел в грязных калошах да рваных шалбарах. А сейчас на каждом пальце по лалу, серебро да золото. Среди башкортов главный – Тагир-мырза, давно ли мырзой стал? Погрязли в земном, в дунье, в мечеть о душе ли идут заботиться? То-то и оно. Казанлы с хитрецой поглядывают на аргынов, вечно что-то делят! А что им делить? На одной земле живут, под одним Аллахом ходят.
Карабек сам из казанлы, еще до основания города здесь появился. Уже и не осталось тех, кто помнит его безбородым юнцом. Семьдесят лет назад в степи бежал, от царской охранки скрывался. И не будь аргынов, не было бы сейчас Карабека: волостной Уали Карабай укрыл беглеца, документы как на сына сделал – фамилию свою дал и имя новое. Бежал Шарафутдином, стал Карабеком. Был шакирдом[17] в Казани, против царя с другими учениками в медресе бунт подняли, а стал мугалимом[18] в Султановской мечети. Как сейчас Иманов против призыва воинского мятеж поднимает, так и они против службы взбунтовались.
Время идет… С Халилом, что сидит, смиренно склонив голову, возле входа (успел с дороги сюда, значит), одного возраста был. А сейчас? Сейчас сам старше всех в Акмолинске. Уже нет волостных султанов, нет и округа, уезд Омску подчиняется, станица в город переросла, а он, беглый татарин, до сих пор жив. Зачем? Самому неясно… Главное, отдыха себе ни на минуту не давать!
…Дружно все сидят в мечети, смирно и без злобы. Так и в миру надо жить. Гнать плохие мысли нужно. Не ставить себя выше других. Один у нас Всевышний. От этого и в молитве зовем его так, и в горе, и в радости. В одном доме живем. В городе одном. Кто в своем доме пакостит, кто смуту наводит, тому добра не будет. В доме как? Если чистота и порядок, если тишина и любовь, то и дом растет, потомство крепкое да дастархан богатый. А если ссора, если хвора, то и дом чахнет, задыхается. Брат на брата идет. Сын на отца руку поднимает! Сосед на соседа вилы точит… Дружно все сидят в мечети, смирно, без злобы… Только глаза прячут друг от друга… Аминь!