– Врёшь ты всё! – разозлилась я, пытаясь вырваться я из его сильных объятий.
Но напрасно.
Муж вдавил меня в матрас ещё глубже.
– Не вру! Люблю тебя до безумия!
Тяжесть Тимура придавила меня окончательно, погасив попытки выкрутиться. Мне стало трудно дышать. Рёбра сдавило, но… это удивительным образом успокоило мой плач.
Слёзы высохли. Зрение прояснялось.
Я снова видела нависшее надо мной лицо Тимура. Страстное, смуглое и решительное. Изогнутые луком губы поджались в твёрдую полоску. Излёт бровей нахмурился.
– Правда любишь? – робко спросила я. К щекам прилил стыд за внезапную истерику.
– Люблю! – рявкнул муж и накрыл мой рот жадным поцелуем.
Мягко смял мои губы, как свою собственность.
Вторгся языком, как полноправный хозяин.
Глубоко, горячо и очень-очень вкусно.
– Докажи, что любишь, – прошептала я ему в рот.
– Всегда к вашим услугам, – дерзко усмехнулся муж.
Он сорвал с меня футболку и выкинул её, как раздражающий мусор.
Уложил меня удобнее на мягких подушках и принялся за дело…
– Просто расслабься и наслаждайся, – приказал Тимур тоном босса.
Поцелуи мужа согревали и плавили жарче, чем тропическое солнце.
Его губы и язык напористо ласкали меня, не зная покоя. Впивались и сладко присасывались, сантиметр за сантиметром, нерв за нервом. Когда я издавала молитвенный стон, он довольно улыбался и задерживался подольше на чувствительном местечке. Влажно целовал и кружил языком почти жестоко, пока я окончательно не сойду с ума. И так раз за разом. Доводя до пика. До искр из глаз.
Я царапала ему спину, тянула за волосы, но он не останавливался. Тимур отлично знал, как мне это нравится.
Я тонула в нём. Растворялась в муже без остатка.
Я изгибалась под его тяжелым весом, укрывалась горячей кожей Тимура, как пьянящим покрывалом. С жадностью принимала его ласки и хмельно вдыхала апельсиново-древесный парфюм, смешанным с запахом солёного моря.
Гребни удовольствия накатывали волнами и расползались жаром внутри живота, расцветали огненным цветком.
– Не могу больше, – стонала я, прося пощады и одновременно обвивая мужа ногами.
Он не щадил. Только глухо рычал в ответ.
Думала, что сгорю дотла и рассыплюсь пеплом. А потом возрожусь вновь, будто феникс.
Чтобы испытать это блаженство заново.