Хунли закрыл глаза и нежно поцеловал цветок под его губами. Он еще не знал, нравится ли ему этот цветок, а даже если нравится… он ни за что бы в этом не признался.
Ты раз за разом подбираешь волосы для сна
И хмуришь брови от тоски любовной.
Тяжел убор гардений, аромат вина
Из хризантем струится в воздухе привольно.
В блеске зари темнеет золото покрова,
И в складках одеянья гаснет блеск.
И в час досужий кисть выводит снова
Двух мандаринок на картине мирный плеск
[13].
Минъюй вышла со двора, но не стала задерживаться рядом с Ли Юем, опасаясь, что он может заметить в ее поведении неестественность, и поспешно нашла предлог, чтобы удалиться. В конце концов она не выдержала, села в траву и спрятала лицо в коленях, плечи ее при этом мелко подрагивали.
Она и сама не знала, сколько прошло времени, прежде чем на ее плечо легла мужская рука.
Служанка испуганно вскочила, теперь она еще сильнее боялась поднять голову.
– Почему же ты не смотришь на меня? – Ее собеседник рассмеялся.
Узнав голос, девушка подняла голову. Когда их глаза встретились, Хайланча растерянно спросил:
– Минъюй… Почему ты плачешь?
Минъюй ничего не отвечала, она только смотрела на него и продолжала молча плакать.
Хайланча дежурил этой ночью, и ему, вообще-то, не следовало бы уходить в самовольную отлучку, но при виде горя любимой девушки он быстро сбегал к одному из стражников, с которым был в хороших отношениях, договорился подмениться.
После этого вернулся к Минъюй, присел рядом и строго на нее взглянул.
– Что все-таки случилось?
Девушка еще раз всхлипнула и сказала осипшим голосом:
– Кажется, я совершила ошибку.
Хайланча рассмеялся:
– Кто в этом мире не совершал ошибок?
– Нет, ты не понимаешь.
– Так расскажи мне, чтобы я понял.
И Минъюй, задыхаясь от волнения, принялась говорить:
– Если бы я промолчала, в двадцать пять лет Инло могла бы покинуть дворец. Такая, как она, где угодно смогла бы жить счастливо. А я собственными руками сгубила ее счастье и навсегда заперла ее в Запретном городе. И все это – моя вина! Во всем виновата я!
– Минъюй, это ведь вышло не по твоей воле…
– Нет, я сама этого хотела! Благородная супруга Чунь все время меня третировала, я больше не желала с этим мириться и мечтала восстановить справедливость, вот и втянула в это Инло. Я подлая, я злая!
– Минъюй! Минъюй! Не плачь, не надо плакать! Ты вовсе не такая, не нужно себя винить…