Когда к ним приехала полиция и их с братом вызвали на опознание в морг, куда доставили тела родителей, Платон понял, что всё это взаправду. В тот момент в его душе как будто что-то выключилось или сгорело, и все чувства и эмоции ушли вместе со слезами и истериками, которые накрывали его месяцами после трагедии.
Саша организовал похороны самостоятельно, а затем приступил к управлению делами отца на фирме. На тот момент ему было двадцать семь лет, но он был не по годам умным и самостоятельным. Платон же после произошедшего месяцами сидел дома, не в силах справиться с горем. Он потерял интерес к жизни, учёбе и всему, что когда-то любил.
Саша обращался за помощью к различным психологам, но все они только разводили руками, говоря, что Платон сам не хочет выходить из своего состояния и отказывается от любой помощи. Саша долгое время пытался достучаться до брата, но тот не желал идти на контакт.
За два года, проведённых в таком состоянии, Платон растерял практически всех друзей и целыми сутками сидел дома, играя в игры и смотря бессмысленные фильмы и сериалы. В это время Саша, несмотря на свой юный возраст, сутками пропадал на работе в компании отца, пытаясь удержать её на плаву.
На третий год Саша решил всеми силами попытаться вывести Платона из этого состояния. Поэтому накануне его дня рождения он отвёз брата на побережье моря и пытался хоть немного разговорить его.
Все эти воспоминания вызвали у Платона новый приступ тоски и отчаяния, но тут он услышал голос над ухом:
– Мелкий, ты что, спишь на ходу?
– Отстань, – недовольно проворчал Платон. – Ты же знаешь, я стараюсь не спать.
– Знаю, но без сна всё равно долго не протянешь.
– И слава богу, – еле слышно пробормотал Платон, но Саша это услышал и, стукнув брата кулаком, недовольно сказал:
– Ты мне не неси этой херни! Я же тебя с того света достану, мелкий ты засранец.
– Хватит постоянно делать акцент на моём возрасте! Мне уже двадцать один, а ты общаешься со мной как с десятилетним!
– Так если ты ведёшь себя так, что я могу сделать? – Саша вернул свою улыбку на лицо. – К тому же двадцать один тебе только завтра.
– Спасибо, что напомнил, – прорычал Платон. – Я же, наверное, тупой, что не помню, когда мой день рождения.
– А вдруг. Я уже ничему не удивлюсь, – вновь Саша усмехнулся, а Платон закатил глаза и не стал ничего отвечать брату. Дальше дорога проходила в полном молчании. Саша вёл машину спокойнее и не так резво, но когда до дома оставалось около ста километров, он остановился у обочины, и Платон удивлённо посмотрел на брата: