– А что вы будете делать, если найденные обломки не захотят соответствовать нужной вам картине? – упорствовал мсье Лепонт.
– Очень просто! – пожал плечами полковник. – Тогда нужно построить или подложить новые обломки.
– Это уже просто наглость! – возмутился археолог, отбросив со звоном вилку на стол.
– Есть и другое слово – смелость, – улыбнулся полковник. – Что самое главное в государственных делах? Смелость. Что на втором и третьем месте? – Тоже смелость. И вместе с тем смелость – это дитя невежества и подлости. В конце концов, важен только достигнутый практический результат, поэтому в наши тяжелые времена от деловых людей толку больше, чем от добродетельных.
– В Нью-Йорке мне недавно предложили купить уникальную драгоценную фарфоровую вазу эпохи Мин, – сказал мистер Аткинсон. – При ней был сертификат подлинности, заверенный экспертами. Когда я пожаловался, что это для меня дорого, мне – только из глубокого ко мне уважения – предложили купить сразу две таких одинаковых вазы по цене одной. В ответ я пошутил, что, пожалуй, взял бы десяток с соответствующей скидкой. Продавец же вполне серьезно посоветовал мне зайти за ними через неделю.
– Это жулики и торгаши! Настоящие ученые никогда не опустятся до подобного цинизма! – воскликнул археолог. – Это мерзко и недостойно ученого!
– Они уже давно опустились, – махнул рукой полковник. – Вот вам пример. У нас в Америке нам предложили восстановить древние индейские пирамиды, которые древностью превзойдут египтян и шумеров. Разумеется, слово «восстановить» означает в сущности «построить». Нью-Йорк и Чикаго давно облицованы искусственным камнем, ничуть не отличимым от памятников древнего Египта, так что технической сложности в том, чтобы «повторить» древность, не предвиделось.
– Ученые быстро распознали бы вашу подделку! – снова запальчиво выкрикнул археолог.
– Ах, оставьте, ради бога, – отмахнулся полковник, – ученые за деньги подтвердили бы все, что им бы приказали, и придали бы всему предприятию полную видимость научной респектабельности. Проект пока отклонен не в силу технической невозможности, а из-за споров о целесообразности: зачем это Америке? Сейчас Америка так гордится своей молодостью по сравнению со старушкой-Европой. Но если мы захотим, мы и в вопросах древности переплюнем Европу многократно. Например, у нас очень любят историю динозавров. Вы любите динозавров? – полковник широко улыбнулся и обвел глазами сидящих за столом.