Больше всего ей не нравилось, когда я говорил, не подумав. А такое случалось довольно часто. Один раз я умудрился сказать:
–Жуть, да кто такую захочет, ты в тысячу раз красивее.
Дернул же кто-то меня за язык сказать такое, пока она разбирала очередного робота. И то, что я ее и правда считаю очень красивой, меня не оправдывает. Прислушиваясь к ее мнению и считаясь с ним, я старался больше не трогать неприятные для нее темы, сдерживая свои неуместные высказывания в некоторых вопросах.
Я видел запал в глазах Инесс, что бы она ни делала. Это словно манило меня остаться подольше в подвале, где она работала. Там было светло и достаточно просторно, но я все равно не мог долго находиться в той атмосфере. Повсюду валялись искорёженные после утех куклы, ждущие своей очереди на ремонт. Даже тошно было представить, через что им приходилось пройти, чтобы попасть сюда.
глава: грянет гром
Мой дорогой друг Джон недолюбливал науку, для него она была крупной рыбой ему не по вкусу. Все эти робоняни, помощники были ему чужды. Есть полная пинта – есть диалог. Все просто.
Встретился я с ним, когда помогал в одном из отделений физиотерапии.
Джона привезли к нам в госпиталь без правой ноги. Вдаваться в подробности он не любил, поэтому как он получил травму я узнал позднее. Случилось это на полигоне – обычное безопасное испытание.
–Давно было пора доверить проверку новой военной техники робосолдатам – рявкнул недовольный медбрат, занося тело в палату. Все знали расклад армии: доверять роботам – не доверять себе.
Удивительно, как власти с пеной у рта урезают права и зарплаты ученых, врачей, зато спокойно относятся к этому. Позволить проверять новые боевые разработки на людях, надеясь, что все пройдет гладко. Полнейшее безумие!
Через меня проходила куча народа, но, как правило, никто не цеплял, они приходили, мы им помогали, и на этом все. Люди бесследно исчезали из моей жизни. Когда к этому привыкаешь, жизнь становится проще. Зачем привязываться, сочувствовать? Про Джона я тоже так думал: еще один, бесследно пропадающий странник.
Зайдя в палату, я увидел, как он сидит в скрюченной позе на кушетке. Смутило ли это меня? Конечно. Я глубоко вдохнул, чтобы позвать медсестру. Он вдруг перебил меня, промычав:
–Док, сделай что-нибудь.
Я точно знал: при таком ранении вкачивают лошадиную дозу снотворного и это пугало меня до дрожи.