– Это птичка? – завидев парящий в воздухе маленький объект, спросил у Цезаря Ухо.
– Птичка.
Неожиданно для себя коты застрекотали.
– А вон то? – брат указал лапкой на пролетающий над землёй целлофан.
– Не птичка. Смотри, а это?
Незамысловатый диалог об окружающем их мире продолжался довольно долго.
– Слышишь, шумит?
– Шумит. Ветки?
–Ветки. А с листьями звучат по-другому.
– Красивое…
– Что?
– Всё это. Оно красивое.
– Согласен.
Вдруг Ухо замолчал. Он задумчиво посмотрел вниз, а потом резко перевёл взгляд на Цезаря.
– Зимой случилось кое-что. Я никому не говорил. Прошу тебя, только не рассказывай маме.
Цезарь кивнул, удивлённо глядя на брата.
Ухо продолжил:
– Когда я ходил к бакам на улицу, меня видел великан. Он подошёл ко мне совсем близко, но я успел спрятаться…
Цезарь едва набрал воздуха в грудь, чтобы начать отчитывать Ухо, но тот сразу же остановил его.
– Тихо, тихо, не кричи. Он хотел, чтобы я подошёл к нему, подзывал меня. Но не спустился в наше убежище. Я просто думаю… Может они вовсе не такие, как она говорит. Может нам стоит…
Внезапно уши среднего сына Бертруды уловили едва различимый звук. Он определённо шёл из дома.
– Цезарь, слышишь?
– Что?
– Не знаю. Как будто…
Он прислушался.
– Я не могу ручаться, но очень похоже на вой.
Цезарь встрепенулся.
– Мама?! Авель?!
– Нет… Я впервые слышу этот голос.
Из дома действительно доносился протяжный, но постепенно ослабевающий крик. Братья мгновенно кинулись внутрь.
Они кубарем выкатились с чердака на лестничную площадку третьего этажа. Звук шёл из-за обшарпанной двери в самом углу пролёта. Подбежав к ней, Цезарь прислушался на мгновение, а затем попытался открыть её, царапая грязную кожаную обивку своими коготками и тычась мордочкой в узкую щель между дверью и стеной. Тщетно. Звук становился всё тише, пока окончательно не пропал. Ухо принюхался.
– Там другой кот. С ним что-то не так, запах очень слабый.
– О нет… Мама говорила, что если запах слабеет, то… – Цезарь замолк, чуть только к нему на ум пришла мрачная догадка.
Время пошло на минуты. Дверь была заперта, через неё внутрь было не попасть.
– Так, так, так… Без паники, – Цезарь успокаивал сам себя, – послушай, Ухо, на крыше было что-то, по чему можно попасть в окно?
– Труба для дождя, да!
– Сейчас же найди мне что-то тяжёлое. Я жду тебя наверху.