>1100 Благодаря подражанию происходит восстановление собственных ценностей индивидуума. Если подражание почему-либо невозможно, восстановление пресекается в зародыше. Индивидуум напуган и беспомощен. Если подражание – требование аналитика, если аналитик настаивает на нем ради адаптации, то ценности пациента вновь оказываются под угрозой, поскольку подражание есть автоматический процесс, следующий собственным законам, длящийся столько, сколько необходимо, и заходящий настолько далеко, насколько это необходимо. Оно имеет вполне определенные пределы, о которых аналитик никогда не узнает. Через подражание пациент учится индивидуации, ибо подражание восстанавливает его личные ценности.
>1101 Коллективную функцию можно разделить на две, которые с «мистической», или метапсихологической, точки зрения тождественны друг другу:
1. Коллективная функция по отношению к обществу.
2. Коллективная функция по отношению к бессознательному.
>1102 Бессознательное, как и коллективная психика, является психологическим представителем общества. Persona[19]не может иметь никакого отношения к бессознательному, она коллективно ему тождественна, будучи сама коллективной. Следовательно, ее нужно уничтожить, иными словами, возвратить в бессознательное. Отсюда возникает индивидуальность как полюс, характеризующий бессознательное, а то, в свою очередь, порождает противоположный полюс – представление о Боге.
>1103 Индивидууму предстоит обрести цельность, оторвавшись от Бога и став целиком самим собой. Тем самым он в то же время отделяет себя от общества. Внешне он погружается в уединение, но внутренне проваливается в ад, в отчужденность от Бога. Так складывается и усугубляется чувство вины. Чтобы искупить эту вину, индивидуум как бы передает все благое в себе своей душе, душа предъявляет это благое Богу (поляризованному бессознательному), а Бог возвращает дар (продуктивную реакцию бессознательного), который душа предлагает индивидууму и который индивидуум далее распространяет на человечество. Но может быть иначе: чтобы искупить вину, индивидуум жертвует высшим благом, отдает свою любовь не душе, а человеческому существу, замещающему душу, и уже от того любовь идет к Богу и через него возвращается к любящему – но только до тех пор, пока этот посредник готов замещать собой душу. Обогатившись таким образом, любящий начинает отдавать своей душе благо, которое получил, и он снова получит дар от Бога, если ему суждено подняться так высоко, чтобы встать в одиночестве перед Богом и перед человечеством.