Оп. Вот и сказано то, чего говорить не следовало ни под каким видом.
Горицкий резко обернулся. Побледнел.
– Что за бред? Что ты несешь?
Он тоже не слишком себя контролировал. Во всяком случае, раньше столь резких и грубых реплик в свой адрес Настя от него не слышала.
– Ну, содержанкой, – она понизила голос, чувствуя, что лицо продолжает гореть. И мечтая об одном – чтобы этот тягостный разговор, это ненужное объяснение закончились как можно быстрее.
Пусть делает, что угодно – отберет “тачку”, заблокирует ее счета, даже “цацки” заставит вернуть – только оставит ее в покое. Сделает вид, что они не знакомы.
Что ничего не было.
И она останется с Дэном. Со своим светловолосым и сероглазым “тигрой”, который, опустившись на одно колено, “по-рыцарски” бинтует ее распухшую лодыжку и делает вид, что сердится на нее, такую неуклюжую и неспортивную “лыжницу”, тогда как в действительности любит ее, как никто другой. (Включая господина Горицкого с его дорогими подарками. Нет, не подарками – презентами. И его рыночной философией, гласящей – за всё нужно платить. Платить или, на худой конец, расплачиваться.)
– Малыш, – его голос смягчился (Настя подумала – каких усилий ему это стоило?). Он приблизился к ней, присел рядом на банкетку, тихонько взял ее руки в свои. – Мне думается, ты поступаешь… опрометчиво.
Она отвела глаза.
Ну сколько можно? Вероятно, занудство его сына, Егора, в свое время не дававшего ей проходу в глупой надежде на взаимность (которой по определению быть не могло), было унаследовано от отца, по крайней мере, частично.
Господин Горицкий не умел проигрывать, как выяснилось. Или разучился за последние годы, строя карьеру сверх успешного финансиста. Деляги. Финансового спекулянта, если называть вещи своими именами.
Всего лишь спекулянта, несмотря на полученное блестящее образование и уверенное владение светским этикетом.
– Может, не нужно спешить?
Настя мягко, но непреклонно отняла свои руки. Опять потянулась к бокалу, наполненному хрустально чистой, практически родниковой водой.
– Просто подумай, – Горицкий вернулся на свое место за столом и тоже выпил. Только не воды, а баснословно дорогого (коллекционного) вина. Пару глотков. – Подумай хорошенько.
– Я подумала.
– Так ли? – он чуть сощурился, и на сей раз в его глазах мелькнули зеленоватые искорки. “Как у хищного камышового кота”, – отметила она.