– Череп узнал, кто он.
Голова Дани дернулась назад, а глаза сузились.
– Блять… – пробормотал он. – Что ты собираешься делать?
Я положил обе руки на крышу тачки и закрыл глаза.
Ксюша, ее прекрасная улыбка, ее мелодичный смех и мягкое, податливое тело, пронеслись в моем сознании.
Твою мать!
– Что мы делаем? – я открыл глаза, выпрямился и ответил: – То, что мы делаем всегда.
Даня долго смотрел на меня, а затем все же кивнул.
– А что насчет Ксюши?
– Я порву с ней, когда мы поймаем этого урода, – пробормотал я, сжимая руки в кулаки.
Громов выглядел так, словно собирался сказать что-то еще, но я открыл тачку и забрался внутрь, не оставив ему шанса. Мои руки судорожно сжались на руле, пока я ждал, когда Даня сядет в машину.
Да, я собирался порвать с ней. Я должен был быть счастлив, что все закончится. Больше не нужно будет играть роль ее парня. Но был ли я счастлив? Черт его знает…
Но я все равно брошу ее и прекращу этот спектакль.
Приняв решение, с тяжелым сердцем и острой болью, пронзившей грудь, я завел мотор, когда Даня все же уселся на пассажирское сиденье.
6.1. От любви до ненависти
POV Ксюша
Быть девушкой Орлова было все равно что кататься на американских горках.
Он был непредсказуем, как штормовая погода. Неизвестно, когда он превратится в страшного горячего хулиганаили не очень страшного, но все равно горячего хулигана.
Иногда он мог быть очень даже милым. Хотя я и не предполагала, что в нем была эта черта характера, ведь милый парень и грозный университетский хулиган – кажутся несовместимыми вещами. Но все же он был таким, отчего сердце бешено стучало в груди, а дыхание перехватывало, отчасти от страха, но в основном потому, что милый Леша – это зрелище, на которое можно смотреть вечно.
Но иногда он мог быть настоящим придурком. Он очень и очень сильно бесило меня.
Он ведь был и грубым со мной. Мне казалось, будто Орлову нравилось заставлять меня бояться его. Честное слово, ему словно нравилось мучить и пугать меня до смерти. Это была та сторона Леши, которая мне не нравилась. Но больше всего мне не нравился его страшный, пугающий взгляд. Я даже не хотела думать о взбешенном Орлове, потому что это было совершенно не то зрелище, которое кому-либо хотелось увидеть.
Мне трудно было подавить свои зарождающиеся чувства к нему, когда он был милым.