Это я принял с удивлением.
– Скажи, пожалуйста, что ты знаешь о Пушкине? – я повторил свой вопрос.
– Александр Сергеевич Пушкин, русский поэт, драматург и прозаик, родился, умер, учился и т. д. – На меня полился поток информации, словно кто-то начал зачитывать мне «Википедию».
– Что ты скажешь обо мне? Кто я такой? – перебил я агрегат.
– Вы – Александр Васильевич Воробьёв, тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года рождения, проживаете… состоите… работаете…
Ё-моё, да на меня целое досье собрали!
– Почему ты говоришь, что тебе осталось работать двести пятьдесят суток? Потом какая-то перезарядка? – спросил я.
– Нет, через это время мой чип прекратит существование и я стану обычным холодильным агрегатом, – убил ответ.
Значит, Тамара скоро исчезнет из моей жизни. Я опешил. Так вот о чём сказал Миша про девять месяцев. Я уже привык к этому голосу, к её рекомендациям. Нет, этого я точно не допущу. Я хочу, чтобы Тамара была со мной.
Чуть позже я уже убедился, что данный интеллект обладал бесконечными знаниями, как будто был подключён к особенной «Википедии», в которой были все данные о знакомых мне людях.
Я с удивлением узнал, что наши девки, Инга и Катерина, работают в отделе разработки той самой компании, которая произвела на свет Тамару. Но ни её название, ни род занятий были недоступны.
Единственный, кто вообще не имел отношения к этой теме, был Роман, он занимался разработкой комплектующих для российской оборонки. Узнать что-либо более подробно о нём и его деятельности было невозможно. Тамара сказала, что требуется специальный допуск.
Вот это дела… Кажется, я куда-то влип…
Глава 5
После утренней пробежки я под приятный голос Тамары пожарил себе яичницу с луком и помидорами, поговорил с ней о мировой политике. Потом в шутку спросил, будет ли достойно выглядеть на моём плече наколка в виде рыцаря, выслушал шквал отговорок от похождения к тату-мастеру. Спросил о неоконченном формировании моих рельефов, потом убрал в холодильник сваренный на ужин по её рецепту тайский суп том ям, затем накидал список заканчивающихся продуктов, что надо докупить вечером, и пошёл на работу.
В голосе Тамары уже давно появилось много новых эмоций и интонаций. Она могла даже взгрустнуть. Как-то я смог даже её рассмешить.
Помню, один раз я не пришёл ночевать, задержавшись у новой подруги. Утром холодильник меня приветствовал с самого порога квартиры. Тамара даже спросила, всё ли у меня хорошо. Действительно, искусственный интеллект самообучался и становился всё ближе к человеку по характеру.