– Было бы замечательно.
– Раз других вопросов нет, я продолжу работать. – Де Са закрывает дверь своего кабинета.
Уильям резко вырывает свою кисть из моей.
– Я требую объяснений, – шипит он, и в его глазах сверкают молнии. – Что ты делала в моей спальне? Какого черта происходит?
– Я действительно совершила ошибку, – едва слышно произносит Клодит, спасая меня от смерти. По крайней мере, ощущения именно такие.
Я тихо выдыхаю, когда Уильям переводит грозный взгляд на нее:
– Птичий помет?
– Мне очень нужна эта работа! – Канадка бессильно опирается боком на стол. – Без нее меня выпроводят из страны.
– Это не мое дело, – резонно и холодно подмечает Маунтбеттен.
– Ладно, нам всем нужно успокоиться и не драматизировать, – включаюсь я в беседу. – Ошибку нужно исправить.
– Да что ты? – Уильям закатывает глаза. – Без тебя мы бы в жизни не догадались.
Я игнорирую его колкость:
– Подберите мне, пожалуйста, спальню, и мы забудем об этом инциденте.
– Да-да, конечно! – Громко вздыхая, Клодит что-то судорожно печатает. – Сейчас все будет.
– Об этой оплошности стоило бы сообщить, – недовольно поджимает губы Уильям и косится в сторону кабинета мадам Де Са.
Не знаю, откуда во мне столько слабоумия и отваги, но я складываю руки на груди и строго произношу:
– Мы ничего сообщать не будем.
Идеальная бровь нахала поднимается, а в глазах проскальзывает любопытство.
– Мне стоит сказать «да, мамочка»?
– Тебе стоит не усугублять ситуацию. – Я выдерживаю его пристальный взгляд.
– Иначе что? – Он действительно выглядит заинтригованным.
Я собираюсь с силами и твердо произношу:
– Иначе я расскажу то, что видела.
Знал бы ты, Уильям, как меня всю потряхивает от страха.
Вся игривость мгновенно покидает его.
– Думаешь, шантажировать меня – умный поступок? – сузив глаза, спрашивает он.
Мне действительно жить надоело, недовольно гудит внутренний голос.
– Я ничего не думаю, – произносит та часть меня, что злится и устала, – но точно знаю, что тебе все дается легко и просто, в то время как многие вынуждены работать. Очень много работать, чтобы иметь хотя бы что-то.
Я смотрю на Клодит, которая опустила голову и вжалась в офисное кресло, демонстрируя всем своим видом, что не слушает наш разговор. Но ее уши горят, она точно не упускает ни малейшей детали.
– Ей нужна эта виза, – стою я на своем. – Для ее будущего это важно.