Я хмурюсь, глядя на морка с пепельными волосами, который нерешительно делает шаг ко мне. Я замечаю, что он убрал свой клинок в кобуру. В его руке нет оружия.
Он выхватывает факел из рук другого морка и подносит его ближе к моей голове. Жар обжигает мою кожу, возникает странное зудящее ощущение. Но это недолговечное чувство, потому что он отстраняется через несколько секунд, по-видимому, удовлетворенный. Он бросает факел обратно тому, у которого он его забрал, а затем указывает на меня.
Мне слишком больно двигаться. Мое сердце колотится, ноги не работают. Все, что я могу сделать, это лежать на земле, когда двое морков приближаются ко мне и поднимают меня.
Они не убили меня. Пока.
Я безвольная, как вареная лапша, в их хватке. Один держит меня за руки, другой за ноги.
Они тащат меня вокруг здания. Мы направляемся к главной улице. Небольшая толпа морков следует за нами, но некоторые отрываются и направляются в разные стороны, несомненно, чтобы закончить зачистку поселка, прежде чем он сгорит дотла.
Огонь повсюду.
Когда меня несут по узкому переулку, вонь паленой ткани и дерева обжигает мой нос. У меня слезятся глаза от красного света костров. Я не привыкла к такому яркому свету. Даже, если это свет смерти.
Дойдя до половины переулка, они резко останавливаются. Я качаюсь в их руках пытаясь вырваться. Но их хватка крепкая, как железные оковы.
Я замираю в их руках.
Я слышу его прежде, чем вижу. Целеустремленные шаги, которые он делает по переулку, звон доспехов, пение кинжала, который он вкладывает в ножны.
Я поворачиваю голову к концу переулка, где главная улица сияет оранжевым светом. И первым я вижу его силуэт. Высокий, широкий и поглощающий.
Я чувствую, что начинаю дрожать.
Нет.
Боже милостивый, нет.
Страх ползет по моему позвоночнику. У меня внезапно возникает желание вырваться на свободу и побежать к другому темному морку. Я не хочу столкнуться с этим, идущим по переулку, с тем, перед кем все остальные замолкают.
Мое дыхание становится глубоким и прерывистым, когда я вижу его, полностью окутанного светом огня.
Тьма отступает от него, но ее нити, кажется, вьются вокруг его ног, как будто сама тьма принадлежит ему, он их хозяин. Его ботинки на мягкой подошве сделаны из тонкой кожи черного цвета и подходят к его брюкам. Он огромный. Выше обычного мужчины, и каждый сантиметр его тела сложен как у воина – широкие плечи, толстые руки, тонкая талия и мощные ноги. На его бедрах пояс, на котором висят всевозможные кинжалы и метательные ножи. На некоторых лезвиях видны следы свежей крови, и мой позвоночник содрогается при виде алых пятен, мерцающих в свете костра.