Хрон впитывал, как губка, любую информацию, которую давала ему Грейс. Рядом с невестой сына он, как будто, становился на пару десятков лет моложе и себя и чувствовал лучше, мог гулять часами, ходил быстрее и, как будто, видел лучше. Наверное, причиной этому было то, что король, наконец, осуществил свою самую заветную мечту – увидеть невесту сына. Он бы хотел сделать их обоих счастливыми, но, увы, это уже не в его силах. Он глубоко стар, и дай Боги, проживет еще лет 10 от силы. Но, рядом с таким солнцем, как Грейс, кажется, он проживет и до ста.
Вот что удивительно, за столами не было стульев, которые бы обозначали собой места для короля и его семьи. Они все одинаковы, так же король, как и все придворные Фирнена были одеты довольно просто, почти отсутствовали украшения. У Хрона было лишь обручальное кольцо на пальце. Второе такое, которое он снял с холодной ручкий своей жены, висело на кожаном шнурке на его шеи. Это то, с чем он не расстается никогда. Именно из-за одинаковости стульев, было не важно, куда сесть, поэтому Хрон, будто вспомнив молодость, поухаживал за Грейс, усаживая ее на один и присаживаясь на соседний. Сегодня здесь нет слуг, которые бы ухаживали за королем и остальными, были только такие же люди, которые отдыхали на празднике, поэтому еду в свои тарелки все вынуждены накладывать самостоятельно. Однако это могло смутить только гостей с Эритреи.
Музыка чаровала слух, создавала некую особую атмосферу, располагающую к веселью. Пляшущие силуэты у костра казались такими заманчивыми… Грейс думала, что все северянки очень хороши собой. И, только она это подумала, как увидела свою старшую сестру. Эсфея, робко стояла у противоположного края стола, надеясь, что её никто не узнает. И, какого же было изумление Грейс, когда к столу, облаченные в торжественные одежды вышли, все-таки, король и королева Эритреи. Неужели спали их шоры с глаз или они просто решили оказать уважение и благодарность Северу? Впрочем, при любом раскладе, Грейс была рада, что они передумали и пришли, даже взяли с собой Тэс. Она была в торжественной одежде, но не обрядовой. Мала еще.
Отец Эранора был так добр к южанке, по-отечески нежен и внимателен. За минувшие дни принцесса ощутила себя, скорее его дочерью, нежели даже своего родного отца. Элеманх не мог не заметить, как тянется его средняя к Хрону, как проводит с ним время, поет ему, рукодельничает… Не даром говорят, если у тебя родится сын, то ты будешь жить с гордо поднятой головой, а если дочь, то будешь обласкан в старости. Элеманх приревновал, рассмотрев впервые в средней дочери не только товар или некое недоразумение. Может быть, именно поэтому он и явился на торжество с Терпсионой, которая уже почти перестала оплакивать каждый день свою монаршую жизнь в Эритрее, потихоньку мирилась с тем, как складывалась её жизнь.